Впервые я приехал в Индию в 1972 году. Как и большинство людей, впервые приехавших в Индию, я был поражен. Особенно бездомными. И, как бывает со всеми туристами, в первые дни мы заболели и чувствовали себя неважно. Все, что я помню с того раза, это жгучее желание как можно скорее вернуться на Запад, чтобы есть ту еду, которую я хочу, и не думать о комарах и плохой воде.

Иногда я чувствую, что Кришна не дал мне удобств в Индии, чтобы я не захотел там остаться. По проповеди, выполняемой для Шрилы Прабхупады, я чувствую, что внутренне больше направлен на связь с Западом. Первый раз я приехал в Африку прямо из Индии, поэтому она не слишком шокировала меня, ведь деревни в Индии и Африке во многом похожи.

Забавно то, что когда я приезжаю в Индию, люди почему-то думают, что я местный, и очень удивляются, когда, обратившись на местном диалекте, не получают вразумительного ответа. Они смеются надо мной и не понимают, почему я не говорю на их языке, ведь родившись темным, должен был бы. Да, кстати, благодаря моей внешности и, конечно, милости Господа со мной однажды приключилась совершенно потрясающая история.

В год ухода Шрилы Прадхупады мне представился случай поехать в Джаганнатха Пури. Это была незабываемая поездка. Мы с группой преданных объехали множество мест паломничества и Южную Индию и наконец прибыли в Пури. Большинство из нас были здесь впервые. Мы проводили лекции на берегу моря и бродили по окрестностям, посещая святые места.

Конечно, поскольку большинство преданных были белыми, хоть и преданными ИСККОН, им не позволяли входить в храм Господа Джаганнатхи, африканцы были не исключением из этого правила. В храм не пускают никого, кроме индусов. Тем не менее у меня было сильное желание любой ценой увидеть Господа. Я стал размышлять о том, как мне туда проникнуть. Какое-то время я просто наблюдал за людьми, входящими внутрь, и заметил, что среди них очень много паломников: садху и святых людей (в основном пришедших) и горожан.

Меня вдруг осенило: «Я смогу туда пробраться, без проблем». Помните, я говорил, что многие индусы часто принимают меня за своего? Я изучил расположение каждого поста охраны, строя планы проскользнуть незамеченным. Конечно, это было опасно! Если вы не индус и пытаетесь пробраться в храм, охрана просто вас изобьет. Иногда они обходятся с пойманными очень жестоко. У меня появилась идея.

Преданные ИСККОН завязывают дхоти определенным образом, и охрана об этом знает. Я думаю, они не пустят даже индуса, если у него дхоти так завязано. Наблюдая за происходящим, я понял, что, если завяжу по-искконовски, это выдаст во мне приезжего с Запада. Я заглянул во двор храма с улицы. За воротами было очень много людей, каждый был занят своим делом. Тут были нищие, продавцы и паломники. Разглядывая входящих и выходящих людей и их одежду, я пришел к выводу, что если оденусь так же, мои шансы попасть внутрь возрастут. Там темно, и я тоже темный. Чем не коренной житель Южной Индии! Оденусь в обычную одежду и накручу что-нибудь вокруг головы, чтобы не было видно моих по-африкански вьющихся волос.

Я нарядился, как задумал, и сел дожидаться сумерек, надеясь, что они мне помогут скрыть свое отличие от других. Итак, я подождал, пока стемнеет, и стал пробираться к входу. Я был одет как индийский турист. Охрана стояла по обеим сторонам с деревянными молотками в руках. Частью их обязанностей было не пропускать некоторых людей. Конечно, я даже и не думал смотреть на них и уверенно пошел вперед, как и все остальные. Людей было очень много, настоящая давка. Как только я попал в течение, меня просто стали заталкивать внутрь.

Мы шли вплотную друг к другу, плечом к плечу. Я не хотел казаться испуганным и привлекать внимание, выглядеть так, словно я здесь первый раз и не знаю, что нужно делать и куда идти. Охранники наблюдали сверху за вошедшими внутрь. Я не знал, куда идти, и просто плыл по течению туда, куда несла меня толпа паломников. Прежде чем я что-либо понял, мы оказались в главной алтарной, где стояли Джаганнатха, Баладева и Субхадра. Я осознал, что нахожусь в храме. Стоя в ожидании позади толпы, я украдкой оглядывался вокруг и размышлял. Это было одновременно и очень радостно, и пугающе.

Потом меня снова понесли, хотя я старался этого избежать, потому что не хотел оказаться в первых рядах, но это было невозможно. Толпа напирала так сильно, что я помимо своей воли оказался прямо перед алтарем. Алтарь был необычный. Там была ограда и очень длинный проход, по которому можно подойти к Божествам. Сам алтарь, где расположены Божества, был очень высоким и перед ним была оградка.

Каждый раз пуджари открывали оградку, впускали несколько человек, которым позволялось подойти к Божествам поближе, и давали немного туласи или махапрасада. Я попытался избежать этого, потому что не хотел привлекать к себе внимание, но мне не удалось.

Ходил мальчик с чаранамритой. Индийцы давали ему пожертвование, а он капал им в руку из чашки. Я протянул ему денег. Он хотел дать сдачи, но у него не оказалось. Почему-то он обратился к главному священнику храма. Тот подозвал меня, думая, что я хочу купить махапрасад.

Я оказался прямо перед главным пуджари, который дал мне немного туласи и чаранамриты. Затем он протянул поднос для пожертвований. Я положил несколько рупий на поднос, и вдруг пуджари заговорил со мной. Я ничего не понял и лишь с ужасом подумал: «О Господи, у меня проблемы». Он снова что-то сказал мне.

Когда он услышал, что я говорю только по-английски, он заинтересовался мной, мы вышли из храмовой комнаты во двор. Он предложил мне встретиться через час, пообещав провести внутрь, чтобы увидеть Господа Джаганнатху. Прежде чем уйти, он дал мне немного чандана и ткань, которую носил Господь Джаганнатха. Он сказал что-то еще, но я не мог ответить, потому что не понимал, о чем он говорит.

Я начал по-настоящему нервничать и отходить все дальше и дальше. Я попытался найти выход, чтобы выбраться отсюда. Но тут началось нечто интересное, что меня остановило. Мне очень захотелось посмотреть, что будет дальше. Наступило время предложения бхоги. Я увидел около десяти молодых людей, брахманов, которые быстро бежали и несли огромные горшки с бхогой для предложения Господу Джаганнатхе.
Они были все в поту. Казалось, повара постарались положить в каждый горшок как можно больше. Я был просто загипнотизирован, глядя на все это. Звенели колокола и играли барабаны. Люди бежали, чтобы отдать всю бхогу пуджари, который собирался делать предложение.

Пока все это происходило, алтарь начали очень медленно закрывать. Когда алтарь закрыли, люди закричали и почти попадали в обморок. Пятнадцать минут спустя открылись огромные двери, и началось арати. Пуджари предлагали огромные лампады, которые они держали двумя руками. Мне хотелось остаться, чтобы еще немного понаблюдать за происходящим. Я встал позади и просто смотрел.

Выйдя из состояния оцепенения, я пришел в себя и понял, что сейчас лучше исчезнуть. И тут я увидел священнослужителя, который пробирался к кому-то сквозь толпу. Я по-настоящему испугался, потому что понял, что он пробирается ко мне. «Как же он меня заметил?» - удивился я. Это был тот самый пуджари, который пытался заговорить со мной, когда я сбежал от него, смешавшись с сотнями людей.

Я подумал, что мне непременно нужно спрятаться. Как ему удалось отыскать меня в толпе?! Я стоял перед выбором: подойти к нему (но он позовет охрану) или убежать. Бежать было далеко, и я решил, что мне не выбраться сквозь такую толпу. Было невозможно добраться даже до дверей, что уж говорить о внутреннем дворике. Я подумал, что лучше подойду к нему, узнаю, чего он хочет от меня, скажу, что я немедленно покину храм, и попрошу не звать охрану.

Я медленно пошел ему навстречу и увидел, что он смотрит прямо на меня. Тогда я подумал, что он хочет еще денег. Он сказал что-то на своем языке и показал жестами, что я должен ждать. Означало ли это, что я должен подождать, пока он кого-нибудь позовет? Тогда я подумал: «Может быть, если я буду себя правильно вести, он будет добр ко мне? Даже если меня побьют, может быть не очень сильно?»

Я ждал минут пять-десять. Мне казалось, что прошло очень много времени. В этот момент закончили предлагать арати и открыли алтарь. Некоторые из священнослужителей выбирали тех, кто казался богатым и религиозным. Это выглядело и возвышенно, и расчетливо. Они выбрали из толпы нескольких человек, завели их в проход перед Божествами, где уже стояли, по крайней мере, 5-6 священнослужителей с подносами, которые давали что-нибудь, и, предполагалось, что люди в ответ дадут денег. И потом они подводили их близко к алтарю.

Я наблюдал за этим где-то полторы минуты, а потом пуджари втянул туда и меня. Я понял, что он просил меня подождать, пока закончится предложение. Наверное, пуджари решил, что у меня есть деньги. Я решил заговорить по-английски, потому что иначе моя жизнь могла подверг-нуться опасности, и сказал что-то типа: «Мне так жаль, моя семья отправила меня на Запад и я не знаю родного языка. Я говорю только по-английски».

Мне показалось, что подобным образом я смогу вызвать у него сочувствие. Не знаю, понял ли он меня, но на его лице не было никаких плохих эмоций. Мне стало немного легче. Я подумал: «Хорошо, что он не рассердился. Пока у меня все в порядке». Он открыл ворота и впустил нескольких людей, я был среди них. Потом главный пуджари схватил меня и потащил в алтарь, что заняло у него 5-6 минут из-за столпотворения.

Было очень интересно, что, когда у нас на пути оказался пуджари с подносом, он оттаскивал меня в сторону и вел за собой дальше. Я не должен был давать никаких денег. Там также были и другие люди, и хотя им нужно было платить служителям на каждом шагу, я проходил не платя, так как был с главным священником.

Я удивлялся, зачем он это делает и заволновался еще больше. Что же все-таки происходит? Он казался мне хорошим человеком. Он не был возбужден, и я успокоился. Потом он позволил каждому пуджари дать мне туласи, чаранамриты и еще чего-нибудь и после этого, когда они протягивали подносы, прося денег, он отталкивал их и продолжал тащить меня дальше.

Он крепко схватил меня за руку, и я занервничал. Он начал обходить вокруг алтаря. Мы дошли до одного угла, и тут он схватил меня за голову. Это был кульминационный момент. Я был на пределе и почти плакал, - так сильно я нервничал. Все было таинственно и одновременно пугающе. Я не знал, что он собирается делать. Он задрал мне голову так, чтобы я смотрел на алтарь, и начал повторять какие-то мантры. После этого он подвел меня к другому углу алтаря и снова запрокинул мне голову. Он сделал это с большой силой и снова начал повторять те же мантры. Так он провел меня по всем четырем углам, поднимая мне голову и повторяя мантры.

После третьего раза я понял, что все не так уж плохо. Он давал благословения стоп Джаганнатхи и возносил молитвы. Когда мы обошли весь алтарь, мне было позволено уйти. Потом я вспомнил, что произошло ранее. Попав сюда, я был счастлив получить даршан Господа Джаганнатхи, но что-то меня тревожило. Тогда я принес полный дандават. Глубоко внутри я осознавал, что у меня не хватает слов для молитвы. Я стал молиться за успех ИСККОН и почувствовал, что Господь Джаганнатха позволил мне войти сюда только для того, чтобы я смог вознести эту молитву. Также я молился о том, чтобы быть свободным от желания секса, так как только в этом году принял санньясу. Когда я закончил молитву, пуджари позвал меня.

Я засомневался в первой молитве и начал молиться снова. В этот раз я молился больше о своем физическом состоянии, опасаясь за свою жизнь. Я подумал: «Может, он позволит мне получить благословения прежде, чем меня убьют». Он продолжал держать меня за руку так же, как когда ввел меня в алтарь. Потом он вывел меня из основной алтарной и провел по всем маленьким алтарным во внутреннем дворике, где я получал даршаны Божеств и чаранамриту, приносил поклоны и буквально бежал в следующий храм. Мы сделали это в 4 других храмах.

Когда я спросил главного священника, почему он был так добр со мной, он ответил, что Господь Джаганнатха был доволен, что я проделал такой огромный путь, чтобы увидеть Его. В течение этого времени люди снаружи продавали вещи, и это создавало скорее базарный дух, чем духовную атмосферу. Можно понять, почему Джаганнатха покидает Джаганнатха-Пури, ведь некоторые священнослужители иногда даже едят рыбу. Я решил, что пора уходить, и направился в то место, где мы остановились. Рассказав преданным все, что со мной произошло, я попытался уснуть, но из-за возбуждения не смог. Я думал: «Мне нужно вернуться». Этот жадный ум!

Было около 11 или 12 часов ночи. Мне было интересно, что происходит во внутреннем дворике, и я вернулся. Теперь там были другие люди, не те, что прежде. Я чувствовал себя некомфортно. Пройдя мимо охраны, я вошел во внутренний двор. Людей было не так много, и один из охранников заметил, как я с любопытством оглядываюсь по сторонам. Один из них сказал что-то второму, а второй сказал это мне, прокричал с большого расстояния.

Конечно же, я не мог ответить. Я вел себя так, будто не слышу его. Он подошел поближе и сказал что-то еще. Я понял, что попал в беду, и начал пятиться назад. Что бы он ни говорил, я не понимал его, а должен был бы. В общем, я побежал, а охранник побежал за мной. Я думал: «Я никому не сказал, что пошел сюда. Если эти парни убьют меня, никто даже не узнает. Мне не следовало быть таким жадным. Сейчас я был наказан за это». Я бежал и молился. Каким-то образом я смог их перехитрить и скрылся.

В первый раз, когда я покидал храм, священнослужитель дал мне кусочек одежды Джаганнатхи и сказал по-английски, что Джаганнатха очень счастлив, что я пришел, Это произошло в тот момент, когда я подумал, что мне лучше уйти.

Я был в храме Джаганнатхи в 1978 году, сразу после того, как Шрила Прабхупада покинул эту планету, и это был мой первый визит в Индию после его ухода. Именно поэтому я молился Господу Джаганнатхе об особой защите нашего движения. Самое первое арати я провел в очень большом храме Джаганнатхи в Филадельфии. Меня обучала супруга Равиндры Сварупы. Я был особенно счастлив получить даршан Господа Джаганнатхи в Джаганнатха Пури.

Е.С.Бхакти Тиртха Свами

См. также другие материалы на нашем сайте:

• Шрила Радханатха Свами, лекция о жизни и уходе ученика Шрилы Прабхупады - Бхакти Тиртха Свами
• Бхакти Тиртха Свами - Уже в этой жизни ты увидишь Кришну
• Бхакти Тиртха Свами: Важны ли для преданного простые человеческие качества?
• Бхакти Тиртха Свами - Углубление духовной жизни с помощью притворства