НЬЮ-ЙОРК ЯНВАРЬ 1967 ГОДА
Сразу после свадьбы Мукунда и Джанаки отправляются на Западное побережье. В самом начале года Прабхупада получает от них письмо из Калифорнии. Мукунда сообщает, что арендовал помещение на нервом этаже в Хейт-Эшбери, одном из районов Сан-Франциско. Хейт-Эшбери был центром «...молодежного возрождения, которое приняло здесь гораздо большие масштабы, чем в Нью-Йорке. Сейчас мы заняты тем, что превращаем это помещение в храм», - писал Мукунда. Люди стекались в Сан-Франциско со всех концов страны, чтобы посетить «Хьюман бип» в Голден-Гейт парке. «Сборище племен и народов, чтобы вдоволь покричать, повеселиться от души и поводить Хоровод Мира».
Вместе с Алленом Гинзбергом Мукунда участвовал в организации «Мантра-рок данса», который будет проходить в зале «Авалон» при участии самых знаменитых групп Сан-Франциско. Мукунда хотел, чтобы Шрила Прабхупада и пение Харе Кришна стали гвоздем программы. К своему письму он приложил билет на самолет.
Именно Мукунда некогда нашел в Нью-Йорке магазинчик «Бесценные дары» и помог Свами перебраться туда. Теперь он хотел повторить нью-йоркский успех в Калифорнии. К ужасу своих нью-йоркских последователей Шрила Прабхупада объявил о намерении лететь в Сан-Франциско. Это станет его первым путешествием на самолете.
САН-ФРАНЦИСКО 16 ЯНВАРЯ 1967 ГОДА
Шрила Прабхупада шел за выходящими пассажирами по направлению к залу ожидания. Он вошел туда под звуки Харе Кришна мантры, которую пела толпа хиппи, разряженных в самые непостижимые одеяния. Па них были марокканские халаты, мексиканские пончо, заплатанные джинсы, штаны из оленьей кожи, шикарные двубортные бархатные плащи, кашемировые шали и другие оригинальные одеяния. Длинные нити бус украшали шелковые японские балахоны самураев и белые блузы в крестьянском стиле. На многих были маленькие солнцезащитные очки в металлической оправе различных цветов и форм. И у всех без исключения были длинные ниспадающие волосы.
Прабхупада широко улыбался, не ожидая увидеть так много людей со Святым Именем на устах. Его приветствовали киртаном, а он еще не сказал ни слова! Увидев Свами, все поклонились ему, чувствуя, что это как раз то, что нужно делать в подобных ситуациях. Аллен Гинзберг выступил вперед и преподнес Прабхупаде большой букет роз. Десятки рук протянулись к нему, предлагая цветы и благовония.
Сан-Франциско, 16 января 1967, встреча Шрилы Прабхупады в аэропорту (второй слева Аллен Гинзберг)
Следуя за Прабхупадой, вся разномастная группа встречающих начинает новый киртан. В ожидании своего багажа Шрила Прабхупада воздевает руки вверх и танцует, грациозно покачиваясь из стороны в сторону. Толпа отвечает восторженными криками и взрывом энтузиазма. Прабхупада танцевал, исполненный духовной радости, и «элита общества» пела и танцевала вместе с ним. Так потрясенные пассажиры аэропорта увидели в пункте получения багажа всю фантасмагорию Хейт-Эшбери.
Они проводили Прабхупаду до черного «Кадиллака» образца 1949 года, ожидавшего его у тротуара. День выдался погожим и солнечным; здесь было намного теплее, чем в холодном Нью- Йорке. Сидя па заднем сиденье вместе с Мукундой и Алленом, Прабхупада некоторое время раздавал через открытое окно розы поющим хиппи. Затем машина медленно отъехала, и все тоже бросились к своим автомобилям, чтобы последовать за Шрилой Прабхупадой.
Пока «Кадиллак» лавировал по дорогам Сан-Франциско, Прабхупада беседовал с Мукундой и Алленом. Ему было радостно видеть, что пророчество Господа Чайтаньи уже исполнилось в этом городе Западного побережья. Он особо оценил помощь Мукунды в деле распространения Харе Кришна мантры.
Господь Чайтанья предсказал, что Его движение распространится по всему миру, и, тем не менее, лишь несколько человек во всей Индии понимали, как донести его до млеччхов и яванов. Разве не провалилась попытка санньяси, посланных в Лондон Шрилой Бхактисиддхантой Сарасвати в 1932? Они возвратились домой убежденными в том, что люди Запада не в состоянии следовать регулирующим принципам преданного служения. Но сейчас Господь Чайтанья показывал, что Его пророчество, несомненно, исполнится.
Подобным же образом, в «Бхагавад-гите» Господь Кришна говорит Арджуне, что ему следует просто выполнять свой долг, так как по Его плану битва уже выиграна. Шрила Прабхупада всегда верил в слова Господа Чайтаньи, зная, что от успеха его отделяет только время. «Господь Чайтанья сказал, что послание движения санкиртаны достигнет каждого города и деревни. Это утверждение доказывает, что в каждом городе и деревне по всему миру есть множество кандидатов, ожидающих этого послания».
Кадиллак останавливается напротив дома 518 по Фредерик-стрит. В окне - вывеска: «Храм Радхи-Кришны». Маленький магазинчик украшен несколькими растениями и мадрасской тканью в полоску. Помещение до отказа заполнено хиппи. Сев на громадную подушку, Прабхупада начинает киртан.
После короткого обращения, в котором он вдохновлял всех принять сознание Кришны, Свами перешел в другую комнату, куда за ним последовали репортеры из двух главных газет Сан- Франциско, «Кроникл» и «Игземинер». Прабхупада сразу использует эту возможность проповедовать.
«Большой ошибкой современной цивилизации является то, что люди посягают на чужую собственность, считая ее своей. Это порождает ненужные беспокойства. Бог - высший владыка всего во вселенной. Когда люди осознают, что Бог - это высший владыка, лучший друг всех живых существ и объект всех подношений и жертвоприношений, тогда на земле воцарится мир».
О встрече Свами в аэропорту сообщалось в вечерних новостях четвертого канала. На следующее утро об этом также написали газеты. Практически каждый житель Сан-Франциско знал о приезде Свами, поскольку о нем написали обе ежедневные газеты.
«Мантра-рок дансе» рекламировался по всему Хейт-Эшбери как концерт, главным действующим лицом которого будет Бхактиведанта Свами, хотя о нем практически никто ничего не знает. Другими приглашенными знаменитостями были «Грейтфул дэд» и Дженис Джоплин. Хиппи Хейта говорили о концерте повсюду - на улицах, в магазинах, где торговали наркотиками, в местах тусовок. При содействии Гинзберга Мукунда провел замечательную рекламную кампанию.
Практически никто из обычных жителей Сан-Франциско не придавал этому событию особого значения, кроме, может быть, одного молодого человека, листавшего в тот день вечернюю газету.
Он был разочарован своей жизнью заурядного водителя такси. Нигде и ни в чем он не находил удовлетворения. «Святой из Индии открывает храм». Может, сходить?
Несколько лет назад, в июне 1962 года, получив диплом инженера-механика в Государственном университете Огайо, Джим Кор сразу же прыгнул в свой автомобиль и отправился на западное побережье. Все, что он мог с собой взять - это стереосистему и немного одежды. Он ехал в Сан-Франциско по объявлению об устройстве на работу. Это произошло за несколько лет до того, как появилось движение хиппи. Ему не понравилась его работа, и вскоре он уволился, не желая заниматься «мышиной возней» корпоративной жизни. Вместо этого он стал водителем такси, хотя и имел ученую степень инженера, только ради того, чтобы иметь немного больше независимости и времени на то, чтобы поразмыслить над своей жизнью.
Время от времени пассажиры спрашивали его: «Почему бы тебе ни найти какую-нибудь более высокооплачиваемую работу? Ты образованный человек. Ты мог бы заниматься чем-нибудь более стоящим, чем крутить баранку».
«Ну, просто я не вписываюсь в эту общественную элиту» - отвечал он.
Однако по-прежнему чувствовал себя совершенно потерянным и не видел никакого просвета в жизни. Порой он прикладывался к бутылке, пытаясь залить свое одиночество. Однажды, из отчаяния, попробовал ЛСД, чтобы узнать, почему о нем, так много говорят. Много лет спустя он будет вспоминать: «Благодаря этому я осознал, что существует гораздо больше различных уровней сознания».
Миссис Кор: в возрасте четырех лет его взяли на службу в большую церковь в Дайтоне, Огайо. Он стоял и беспокойно оглядывался. Бабушка спросила его: «Джимми, что с тобой? что ты делаешь? Что ты ищешь?»
«Где Бог?» - спросил он.
Он родился в 1939 году в городке Дайтон на Среднем Западе. Его сестра была на два года младше. Хотя его семья была достаточно религиозной, но не числилась в постоянных прихожанах. В школьные годы у Джима было много друзей. Еще учась в старших классах, он устроился на работу в бакалейную лавку. Позже на правах выпускника высшей школы его взяли механиком в гараж на неполный рабочий день, и работа ему очень понравилась.
Из-за астмы он не мог серьезно заниматься спортом. Джим отчаянно пытался попасть в футбольную команду, но так и не смог сделать этого из-за проблем с дыханием. В последний год его учебы семья переехала в Кливленд, и ему пришлось расстаться со всеми своими друзьями, что стало для него глубоким потрясением. Как рассказывала его мать, «он замкнулся».
В тот год он претерпел множество разочарований. Неожиданный приступ астмы во время собеседования стоил ему работы в «Дженерал Моторс». Учась в университете, он хотел вступить в Корпус Мира, но профессора отговорили его, поскольку в случае обострения астмы в каком-нибудь отдаленном уголке мира он мог бы погибнуть. Несмотря на все неудачи, он оставался добрым, заботливым и дружелюбным.
Однажды, возвращаясь самолетом из Нью-Йорка в Кливленд, они с матерью познакомились с молодым человеком из Германии, который впервые прилетел в Америку. Они разговорились и быстро сошлись. Выйдя из самолета в аэропорту Кливленда, Джим сказал ему: «Мы побудем с тобой, пока не приедут твои друзья». Они ждали очень долго, но никто так и не появился. В конце концов, Джим предложил: «Вот что, поехали к нам. У тебя ведь есть номер телефона того, кто должен был встретить тебя, и мы позвоним ему из дому. Я не собираюсь оставлять тебя здесь одного». Они взяли его вещи и отвезли юношу к себе домой.
Учась в Огайо, Джим вступил в студенческую организацию, но ее деятельность была слишком бурной для него. Он не мог нормально учиться посреди всей этой суматохи и шума, поэтому ушел из нее и стал жить один.
Одним из его приятелей в колледже был Гурдии Сингх Чоула, сикхский студент из Индии, оказавшийся там но программе взаимообмена. Он жил в Америке совсем один, и у него,здесь не было никаких родственников. Для Джима общение с ним стало первым знакомством с культурой Индии. Каждый год на время Рождественских каникул он забирал своего сикхского друга к себе домой.
Мистер Чоула: Когда я учился, мы жили с ним в одной комнате. Понимаете, меня всегда удивляло то, что он был больше погружен в сферу духовного, нежели материального. Посему то всегда задавал мне вопросы о культуре Индии. Джимми искал чего-то, выходящего за рамки мирского существования, он хотел найти истинный смысл жизни.
Сейчас ему 28, его рост - сто девяносто сантиметров; у него крепкое сложение, но мягкий характер. Он не стал ни хиппи, ни наркоманом. Напротив, он «правильный», приятный молодой человек с короткой прической. Проработав несколько лет водителем, он стал все чаще задаваться вопросом: «Куда катится моя жизнь? Чем я занимаюсь? Я жалок и несчастен. В моей жизни нет ни смысла, ни цели. Мне явно чего-то не хватает». Он никак не может понять, почему ему не удается наслаждаться жизнью, как это делают другие.
Внимательно разглядывая фотографию Свами в газете, он подумал, что она напоминает ему лицо какого-то мудреца, жившего в древности. «Свами будет читать лекции, посвященные науке о Боге», - говорилось в статье. Размышляя о Свами, он отложил газету и положил себе еще одну порцию мороженого.
Джамбаван: Прочитав статью, он увидел проблеск надежды. Позже он рассказывал: «У меня появился маленький лучик надежды, и я помню, как у меня на глаза навернулись слезы. Я подумал: «Может быть, этот человек сможет мне помочь, потому что я хочу обрести счастье». Он хотел быть счастливым, но был несчастен. Джаянанда чувствовал, что неприспособлен к жизни в материальном мире. Он был преданным, но жил с непреданными. И, не понимая, в чем состояла проблема, точно знал, что несчастлив.
По вечерам, после работы, он любит поесть мороженого. Возвращаясь домой, он делает большую порцию мороженного со взбитыми сливками, шоколадом, вишнями и различными ароматизаторами. В этом его единственная отрада - полакомиться изысканным сливочным мороженым.
Покончив с мороженым, он дает себе обещание посетить лекцию Свами на Фредерик-стрит. Он слишком много провел за рулем такси и заехал в туник.
Придя в храм следующим вечером, он обнаружил, что был как минимум на десять лет старше всех остальных. Кроме того, большую часть аудитории составляли хиппи, одежда которых представляла собой вызов ценностям материалистичного общества. Хотя Джаянанда был одет как обычный американец, он тоже искал истину. Более того, его положение было более безысходным.
Мукунда: Когда я впервые увидел его на Фредерик-стрит, то спросил, чем он занимается, и Джаянанда ответил, что работает водителем такси. Мы все были хиппи, а он был частью материалистического общества. Он был старше нас, у него была короткая прическа, и он весь был суперправильным. Иногда он носил костюм и галстук. Он всегда был чистым и опрятным - полная противоположность всем остальным.
Встреча со Свами произвела на него сильное впечатление, и он сразу купил трехтомный комплект «Шримад-Бхагаватам». Прабхупада поставил на книге свой автограф: «Шриману Джиму Кору». Ему не терпится начать читать, и, придя домой, он с огромной верой погружается в чтение. Оторваться невозможно - никогда прежде он не читал ничего подобного.
Приступив к серьезному изучению зрелого плода ведического знания, он осознает: это то, что он искал всю свою жизнь. Вечные истины «Бхагаватам» вошли в самую глубину его существа. Откровения одно за другим озаряли его одинокое сердце, смывая следы многих лет пустоты и неудовлетворенности и наполняя жизнь радостью.
Воодушевленный этим, он становится постоянным посетителем лекций. В Шриле Прабхупаде он видит воплощение стихов «Бхагаватам» и все глубже осознает то, что этот святой человек - живая истина, олицетворение «Бхагаватам», и служению ему нужно посвятить всю свою оставшуюся жизнь.
Из Нью-Йорка на концерт приехали Хаягрива и Киртанананда. Они не в восторге от этой идеи: Свамиджи окажется в месте, где будут накачанные наркотиками хиппи, гремящие барабаны, визжащие гитары и сумасшедшая светомузыка. Кто услышит его послание в подобной атмосфере? Мукунда объяснил им, что это будет первое большое событие эпохи Водолея с участием настоящего Свами из Индии. Туда придут тысячи молодых людей, и только что появившийся храм в Сан-Франциско сможет встать на ноги в финансовом отношении. Они с друзьями трудились над этим проектом несколько месяцев.
Прабхупада рассматривал концерт как возможность дать Харе Кришна мантру тысячам молодых людей, ищущих ответы на свои вопросы. Услышав Святое Имя из уст чистого преданного, человек получает шанс спастись из круговорота рождений и смертей. Эти юноши и девушки стремились к духовной жизни, и Прабхупада услышал их зов. Именно ради них он и приехал в Америку.
Вечером в день концерта толпа заполнила улицу и весь квартал вокруг «Авалона». Тимоти Лири занял место на сцене возле Свами Криянанды, перебиравшего струны тамбуры. Преданные начали мелодично петь, чтобы разогреть публику.
Около восьми часов на сцену вышел «Моби Грейп». С мощными электрогитарами и двумя ударниками, неистово колотившими по барабанам, они отыграли первый номер. Из мощной акустической системы вырывались оглушительные ритмы, нещадно терзающие слух, а ослепительные вспышки стробоскопа пульсировали в такт музыке. По стенам плыли амебоподобные узоры, скользящие по лужам дрожащих цветовых пятен.
Звуковой спектр Сан-Франциско включал в себя все, начиная с «блуграсс» и заканчивая индийскими рагами; начиная с Баха и заканчивая шумовыми оркестрами - и все это зачастую в рамках одной и той же песни. Песни длятся по двадцать и более
минут, и музыканты могут себе позволить свободно импровизировать. Вращающиеся огни и пульсирующие цветовые пятна еще больше увеличивают восторг публики. Как и другие психоделические заведения, такие как «Гиманзиум» Энди Уорхола в Манхеттене, «Авалон» ставил перед собой цель затопить зрителей потоком звука и цвета. Когда танцующие хиппи оказывались под действием этих чар, они устремлялись в мир своих грез, позволяя телам причудливо изгибаться. Молодые матери со своими спящими младенцами на руках кружились по залу, словно во сне. Однако большинство присутствующих просто сидели на полу, погрузившись в свои галлюцинации.
В девять тридцать Прабхупада выехал из храма в сопровождении Киртанананды и Ранчора. Когда они поднимались по ступенькам, ведущим в зал, преданные затрубили в раковины, а кто- то стал отбивать барабанную дробь. Толпа расступилась, образовав большой проход, подобно тому, как Красное море расступилось перед Моисеем. Под звуки приветственных возгласов и аплодисментов, Прабхупада проплывал мимо хиппи с высоко поднятой головой. На стенах появились слайды, изображавшие Кришну и его игры.
Джагат Пуруша: Билет на концерт мне дал один мой приятель, принимавший участие в организации шоу. Я приехал поздно, когда «Биг бразер» и «Холдинг компании» исполняли свою последнюю песню, а Дженис Джоплин вопила на пределе своих возможностей. Я стоял и наблюдал за происходящим на сцене, когда вдруг где-то сзади началась какая-то суматоха. Я обернулся и увидел, что в зал вошел Прабхупада. Пару раз мне случалось заходить в храм на Фредерик-стрит, потому я узнал его по фотографиям, которые видел там. Он казался таким чистым в этом прокуренном зале, битком набитом хиппи в экзотических одеяниях. Он говорил не больше трех минут, я помню только, что он сказал что-то вроде «воспевание очищает сердце от пыли».
Как только Прабхупада занял место на сцене, толпа затихла. Сначала он попросил Аллена Гинзберга рассказать о мантре. Затем он сам сказал несколько слов и попросил Аллена начать пение. Один за другим люди в зале начали подпевать. Киртан набирал силу, и энтузиазм аудитории все нарастал. Музыканты из «Грейтфул дэд» и «Моби Грэйп» запрыгнули обратно на сцену, чтобы аккомпанировать преданным и хиппи, певшим вместе. Текст маха-мантры проецировался на стены, а эхо блуждало по залу, похожему на пещеру. Разноцветные блики пульсировали в такт киртану, подобно масляной пленке. Некоторые хиппи танцевали в круге, взявшись за руки. Они не понимали смысла мантры, но ощущали ее силу.
Аллен Гинзберг: Мы пели Харе Кришна весь вечер. Это было потрясающе - полное раскрепощение! То был пик духовного энтузиазма Хейт-Эил- бери. Впервые в Сан-Франциско проходил концерт, в котором мог принять участие каждый. Любой мог петь и танцевать, а не просто смотреть, как поют и танцуют другие.
Прабхупада счастливо улыбался, глядя, как все танцуют и поют Харе Кришна. Хотя большинство из присутствовавших находились в состоянии наркотического опьянения, пение Святого Имени было лекарством от недуга чувственного удовлетворения. Прабхупада всегда подчеркивал превосходство Харе Кришна мантры над всеми остальными методами. Шрила Рупа Госвами пишет:
"Святое Имя Господа Кришны привлекательно для множества великодушных святых. Оно уничтожает все последствия грехов и обладает таким могуществом, что за исключением немого, неспособного Его произнести, доступно каждому, включая людей низшего класса, чандал. Святое Имя Господа Кришны повелевает освобождением, ибо оно не отлично от Самого Кришны. К тому, кто просто касается своим языком Святого Имени, приходит незамедлительный результат. Повторение Святого Имени не зависит от посвящения, благочестивой деятельности или пурашчарьи, регулирующих принципов, соблюдаемых перед посвящением. Святое Имя не зависит от всех этих вещей. Оно самодостаточно."
Когда киртан набрал силу, Прабхупада подошел к микрофону, сменив Аллена Гинзберга. Его голос разнесся по залу, многократно усиленный мощной звуковой системой. Темп все нарастал, и вскоре Прабхупада весь стал мокрым от пота. Киртанананда пытался остановить киртан, говоря, что Свамиджи слишком стар для этого. Однако Прабхупада продолжал петь все быстрее и быстрее под аккомпанемент лучших музыкантов Сан-Франциско. Его голос задавал тему, и ему вторили электрогитары, ударники и многотысячный хор.
Джагат Пуруша: Сначала пел Аллен Гинзберг, но затем, в какой-то момент киртан стал вести Прабхупада. У многих из сидевших в этом прокуренном зале хиппи были небольшие музыкальные инструменты, вроде колокольчиков, маленьких ручных барабанов и деревянных флейт, и они тоже принялись подыгрывать. Казалось, что весь зал перенесся в другое измерение. Киртан все нарастал и нарастал; все пели, танцевали и играли на инструментах. Это было похоже на чудо. Я чувствовал, что являюсь свидетелем настоящего чуда.
Гурудаса: Зал походил на поле пшеницы, колышущейся на ветру. Это рождало в душе необыкновенный покой - в полном контрасте с обычной атмосферой «Авалона», где всегда бушевали страсти. Пение Харе Кришна длилось более часа, и под конец все прыгали и вопили, а некоторые даже плакали.
Когда все уже целиком погрузились в пение, киртан внезапно закончился. Было слышно только гудение динамиков и голос Прабхупады: «Джая Ом Вишнупада Парамахамса Паривраджакачарья Аштоттарашата Шри Шримад Бхактисиддханта Сарасвати Госвами Махарадж ки джая! Слава всем собравшимся преданным!»
Аллен объявил следующую группу - «Грейтфул дэд». Шрила Прабхупада сошел со сцены и пошел к выходу, прокладывая себе дорогу сквозь густой дым и восторженную толпу. Спустившись вниз по лестнице, он вышел на улицу в сопровождении Киртанананды и Ранчора.
«Это не место для брахмачари» - усмехнулся он. Программа в Авалоне была подобна нама-киртана-ягье, только в западном стиле. После этого многие люди заинтересовались сознанием Кришны и начали посещать лекции. Храм стал достопримечательностью Хейта. Прабхупада написал нью- йоркским преданным:
Наше вчерашнее мероприятие прошло очень успешно. В зале присутствовало полторы тысячи человек или даже больше, и все они пели и танцевали в течение часа и пятнадцати минут. Я вернулся домой в полдвенадцатого ночи.
Февраль 1967 Г0ДА
Большинство учеников Прабхупады в Сан-Франциско - семейные люди. Когда он начал давать посвящения, появилось много новых вайшнавов. Он также поженил многих преданных, например Малати и Шьямасундару, которые были знакомы со многими музыкальными группами и помогли Мукунде в организации «Мантра-рок дэнса». Другими семейными парами были Ямуна и Гурудас, Говинда даси и Гаурасундара, Нандарани и Дайананда, Кришна деви и Субала. Вскоре посвящение приняли также Харшарани деви, Харидас, Упендра и Джаянанда.
В порыве энтузиазма после принятия посвящения, Джаянанда, думая, что один круг джапы читается туда и обратно, начинает свое преданное служение с повторения 32 кругов в день, продолжая при этом работать водителем такси. Он недоумевает: «Почему джапа отнимает у меня столько времени?» Он видит, что другие преданные успевают прочитывать круги и еще совершают другое служение. А ему приходится до глубокой ночи читать свои круги. Джаянанда начал было думать, что с ним что-то не то. Почему ему не удается закончить джапу вовремя? Несмотря ни на что, он продолжает повторять 32 круга и выполнять другое служение, не зная, что он читает в два раз больше, чем другие преданные.
Только через несколько недель он понимает, что такое один круг - оказывается, па самом деле, он повторял 32 круга. Это было забавным открытием, однако Джаянанда продолжал оставаться серьезным в отношении джапы. Каждое утро он садится с закрытыми глазами и очень внимательно повторяет мантру. Его брови сомкнуты в глубокой концентрации, он раскачивается взад и вперед. Каждому очевидно, что он находился не в этом мире. Ничто не может отвлечь его от медитации.
Джаянанда отличается от других преданных. Будучи на десять лет старше любого из них, он чувствует себя их старшим братом. После инициации он продолжает работать таксистом и жертвует заработанные деньги на покрытие расходов храма. Куда бы он ни ехал, он повторяет Святое Имя. Как только ему выпадает возможность, он делится своими знаниями с пассажирами.
Возвращаясь в храм, он берется за любое служение - от приготовления прасада до выноса мусора. Прабхупада очень доволен серьезностью Джаянанды и порой приглашает его на прасад.
«Шрила Прабхупада готовил прасад и угощал меня, - вспоминал он. - Он ничего не говорил, просто кормил меня, а я ел». Когда Джаянанду спрашивали, как он присоединился к движению, он обычно отвечал: «Я не был таким уж религиозным человеком, но меня привлек Шрила Прабхупада. Я знал, что он не обманывает меня, и потому мне хотелось работать для него».
Гурудаса: Мы много общались с Джаянандой в те дни. Он был настолько скромен, прост и смиренен, что о встрече с таким человеком можно только мечтать. Он никогда не был высокомерным и никогда не кичился своим положением. Он был одним из немногих преданных, кто продолжал работать. Я проверял его, спрашивая, знает ли он, где находится такая- то и такая-то улица. Он говорил «да» и начинал описывать дома на этой улице. У него была феноменальная память на улицы Сан-Франциско.
Мукунда: Он не всегда находился в храме, так как работал водителем такси, а полученные деньги тратил на нужды преданных - кормил и одевал их. Джаянанда рассказывал, что на переднем сиденье у него всегда лежат журналы «Обратно к Богу» и, разъезжая по городу, он постоянно проповедует людям. Иногда вспоминая о том, как выпивал до встречи с Прабхупадой, признавал, что это была самая низкая точка в его жизни.
Шрила Прабхупада приобрел популярность в Сан-Франциско, и Джаянанда стал частенько выполнять функции его шофера, возя его на различные мероприятия: то в «Гималайскую академию», то в «Братство самосознания», то в Калифорнийский Университет в Беркли. В Стэмфордском университете более трехсот студентов пели и танцевали вместе с Прабхупадой и преданными на протяжении часа. Студенческая газета назвала это «древним транстанцем ».
«Появился новый танец который скоро захлестнет всю страну, - говорилось в статье. - Он называется ,,Свами“». Когда Джаянанда показал статью Прабхупаде, тот остался очень доволен и попросил его сделать копию.
Каждое воскресенье на «Холме хиппи» в Голден-Гейт парке проходил киртан, в котором сотни молодых людей пели и танцевали вместе с преданными. Прабхупада был рад тому, что молодежь Америки принимает маха-мантру. Когда из Индии прибыла первая мриданга, он сказал, что это придаст киртану большую силу и привлечет больше людей.
Мукунда: Когда он заиграл на глиняной мриданге из Индии, у меня возникло совершенно необычное ощущение: словно после долгих лет разлуки я встретил своего старого друга. Это было так знакомо и так естественно. Именно мриданги не хватало в наших киртанах, и с ее появлением наш экстаз возрос во много раз. Было очевидно, что Свамиджи тоже находится в более приподнятом настроении, чем обычно. Об этом можно было судить по тому, как он держит барабан и с какой легкостью отбивает сложные ритмы. Этот барабан был его старым другом, с которым он давно не виделся. То, как Свамиджи играл на барабане, стало предметом обсуждения всей общины. Теперь мы поняли, каким должен быть настоящий киртан и как он должен звучать.
Распространение прасада также привлекало хиппи. Многие приходили в храм на утреннюю лекцию и оставались на завтрак, который обычно состоял из овсянки и фруктов. Те, кто собирались на «Холме хиппи», были по-настоящему бездомными и голодными, и они считали храм убежищем, в котором можно было укрыться от царившего вокруг безумия. Больше всего народу собиралось на обед. Обычно Малати ходила по магазинам и просила торговцев пожертвовать что-нибудь на кормление хиппи. Повара готовили полный прасад на двести человек. Некоторые просто ели и уходили, но большинство хотели также послушать Свами.
