На новом месте я освоился довольно-таки быстро. Впрочем, эта камера ничем не отличалась от прежней, разве то лампочка была вмонтирована значительно глубже, от чего в помещении стоял постоянный полумрак, да дверная форточка укреплена щеколдой и навесным замком. Нечего было и мечтать о том, то ее откроют и можно будет пообщаться с ребятами. Не то что к двери, но и к самому локальному сектору никто не мог приблизиться из посторонних, а лишь в сопровождении одного из старших офицеров.

Накануне  Кришна Джанмаштами ребятам, каким-то образом, удалось уговорить замначальника, и мне передали немного варенья, свежей капусты и подсолнечного масла для праздничного подношения Господу. Я был им очень признателен за такую заботу, ведь это сделать было совсем не просто. Однако они добились положительного результата, не взирая на массу видимых преград. Сложив все принесенные продукты, я вспомнил, как буквально недавно готовился к празднованию дня явления Господа Баларамы. Я специально экономил продукты к этому дню, намереваясь приготовить и предложить большое количество подношений с последующей раздачей предложенного, как прасадама.

Тогда мне удалось приготовить несколько разновидностей салатов, отварной рис с сухофруктами, приправленное маслом и зеленью картофельное пюре. Из малинового варенья я сделал чудесный напиток, а в самодельный творог добавил распаренного изюма и ложку ванильного сахара. По количеству и разнообразию блюд это был самый шикарный пир, а из коридора наверное целы полдня доносились возбужденные голоса, обсуждавшие райские ароматы, исходившие из-за двери моей камеры. Преданные тоже не забыли меня в этот день, и буквально перед самой раздачей угощений мне принесли милостиво переданные ими пакет с халавой и изумительные сдобные булочки от лотосных стоп Шри Шри Гаура-Нитай. Угощения разобрали буквально за считанные минуты, и все остались очень довольны нектарным вкусом милости Господа.

Пребывая в особо приподнятом расположении духа, мне пришла в голову записать на магнитную пленку несколько бхаджанов и наш совместный киртан. Кассета была вставлена в магнитофон, и мой палец плавно утопил в гнездо кнопку с надписью «запись». Удобно расположившись на полу, я пел замечательные песни предыдущих ачариев, прославляющие вечные игры Верховного Господа Шри Кришны, вкладывая в пение всю свою любовь и преданность. Вместо мриданги я аккомпанировал себе на обыкновенной пластиковой банке из-под дистиллированной воды. И хотя это была совсем не адекватная замена, четкий ритм, сопутствовавший пению, слышался далеко за пределами камеры. На следующий день уже записанную кассету передадут преданным ярославского храма. Утро одиннадцатого августа, а именно на этот день выпал Кришна Джанмаштами в 1993 году, я встретил с особо приподнятым расположением духа. Внутри все пело от одной только мысли, что Сам Господь Шри Кришна сегодня милостиво посетит мою камеру и будет принимать праздничные подношения и подобающие случаю восхваления в Его честь. По всему миру миллионы людей готовили для удовлетворения Господа самые изысканные яства, заканчивались последние приготовления к самым пышным торжествам с участием лучших музыкантов, танцоров и танцовщиц. Каждый обряжался в самые нарядные одежды и украшал свои жилища различными благоприятными предметами.

Еще с вечера я положил «гладиться» свое белоснежное дхоти и курту, подарок Виджаеты Прабху и ярославских преданных, под матрац, на котором отдыхал. Такой метод был,  конечно, довольно примитивным, но зато на одежде не оставалось никаких складок. После облачения я провел мангала-арати, а затем, взяв свои четки для джапы, поудобнее расположившись на полу, начал самозабвенно воспевать Святые Имена Господа: Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе/ Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе. Мне хотелось как можно дольше наслаждаться, в этот светлый день,  трансцендентной вибрацией, которая все больше и больше привязывала меня к Кришне, очищая сердце от всякой скверны. К тому же, для Господа нет ничего приятнее, ем слушать как воспевают Его святое имя с любовью и преданностью, и я сложил свое жертвоприношение на красиво украшенный алтарь, к Его лотосным стопам.

Мои пальцы замерли, отсчитав 128 бусинок на счетчике прочитанных кругов маха-мантры Харе Кришна. Я немного устал от многочасового воспевания, ведь такой резкий рывок вперед мне приходилось делать всего лишь третий раз за все время моей практики. Но теперь я принял решение, что пока условия моего содержания не позволяют заниматься проповеднической деятельностью, и я почти полностью изолирован от внешнего мира, эти 128 кругов Харе Кришна маха-мантры на четках станут моим ежедневным минимумом. Вытерев с лица испарину сухим полотенцем, я раскрыл, после небольшого бхаджана, «Источник вечного наслаждения» и погрузился полностью в нектар повествований о дне милостивого явления Господа Кришны.

Ночью мне приснился удивительный сон. В блистательных одеждах предо мной предстал Сам Господь Кришна и, пристально осмотрев скупое убранство камеры, с обворожительной улыбкой на прекрасном лотосоподобном лице направился в сторону алтаря. Взобравшись на возвышение и сняв алтарные занавески, Он проворно расположился на подиуме, застыв в Своей величественной позе. Коленопреклоненный, я вдруг почувствовал, как учащенно бьется мое сердце, а перед глазами поплыли разноцветные круги. Мои силы истощались, цвет лица все больше и больше бледнел, и в какой-то момент показалось, что я вот-вот лишусь сознания. Мой взор был прикован к лотосным стопам Господа и я испугался, что смогу потерять Его из вида. От этого мне стало мучительно больно, и я вдруг ощутил себя самым несчастным,  слабым и беспомощным. Видя прекрасно мое плачевное состояние, маленький Кришна рассмеялся Своим, похожим на малиновый звон серебряного колокольчика смехом. «Пой Мое имя, – просто сказал Он, – и все пройдет». Повинуясь гласу Всевышнего, я немедленно запел: Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе/  Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе, хлопая в ладоши в такт пению. Лишь только прозвучали первые слова Харе Кришна маха-мантры, внезапно стало так легко, как будто с моих плеч свалилась целая гора, а пелена тумана моментально рассеялась, и все вокруг стало ясным и чистым. Лотосоокий Кришна, Верховная Личность Бога, удовлетворенный моим воспеванием, поднявшись с возвышения, начал исполнять самый головокружительный из танцев, которые мне когда-либо приходилось видеть. Плавные, исполненные пластики и грации изящные движения сменились более стремительным ритмом, а Он все больше и больше увеличивал темп завораживающего танца, пока, в конце концов, не превратился в стремительно крутящийся вихрь, из которого молниями сверкали Его украшения. Я был несказанно зачарован лицезрением танцующего Господа и, охваченный экстазом любви к Кришне, присоединился к танцу, пытаясь подражать Его движениям. Мое тело стало буквально невесомым, и я с удивлением обнаружил, что не просто поднялся над полом, а медленно, но уверенно воспаряю все выше и выше. Потолок внезапно разверзся над моей головой, обнажая ночное небо со множеством звезд, мерцавшим своим мягким, чуть приглушенным мерцанием вечности. Господь неизменно находился со мной рядом, Своим присутствием избавляя меня от страха головокружительной высоты, от которой постоянно перехватывало дыхание. Пройдя по длинным, чуть извилистым улочкам Млечного Пути, я не переставал удивляться многообразию природных красок самых невообразимых оттенков. Причудливые животные, вычурные цветы и растения, все это повергло бы в шок самого искушенного абстракциониста. Эти сказочные существа и растения приветствовали шествовавшего впереди меня Господа, выражая Ему свое глубочайшее почтение, а Он в ответ одаривал всех Своей пленительной, лучезарной улыбкой.

Я совершенно не помню каким образом мы снова оказались в моей камере. Последнее, что мне довелось  ощутить, это, как теплый поток воздуха подхватил мое тело и стремительно кинул вниз. И вот теперь я снова сидел на прежнем месте, напротив расположившегося на мягком, прикрытом золотой тканью возвышении Господа Шри Кришны. Чуть поодаль от меня стояло великое множество различных ваз, подносов и сосудов, наполненных доверху всевозможными яствами, фруктами и напиткам. Чего там только не было! И я даже по началу пришел в некоторое замешательство, совершенно не зная, чему именно отдать предпочтение и предложить Господу в первую очередь. Но мои колебания были недолгими, и я проворно наполнил стоявший с краю изукрашенный драгоценными каменьями весьма объемный кубок густыми, тягучими сливками и преподнес его к лотосным стопам Господа Кришны, Верховного Наслаждающегося. За сливками последовали самые отборные, сочные фрукты. Их сменили приготовленные на топленом масле сладости, и так продолжалось до тех пор, пока не были предложены все имеющиеся блюда и напитки. Для меня не было большего удовлетворения, чем видеть с каким удовольствием  Кришна принимает подношения и пробует их. У меня даже появилось ощущение как будто не Он, а я наслаждаюсь этими изысканными блюдами, и я даже почувствовал во рту их непередаваемый вкус, хотя на самом деле не сел даже маковой росинки.

Вкусив все предложенные подношения, Господь откинулся на мягком ложе и прикрыл пушистыми ресницами Свои подобные лепесткам нежного лотоса прекрасные глаза. Вид дремлющего Господа подтолкнул меня к мысли окружить Его еще большей заботой, и я, недолго раздумывая, начал плавными движениями обмахивать Его роскошным веером из павлиньих перьев, нагнетая ласкающую прохладу теплой августовской ночи. Тихим голосом я запел бхаджаны, воспевающие Его вечные трансцендентные игры и через какое-то время, убаюканный звуками собственного голоса, незаметно погрузился в легкий, спокойный сон.

Когда я проснулся, то тут же окинул обеспокоенным взглядом свою камеру. Мне было очень неловко за допущенный промах и я хотел как можно быстрее исправить досадную ошибку. Но ни веера, ни богато убранного алтаря, ни Самого Господа не оказалось на месте, отчего мне сделалось очень и очень грустно. Я смотрел застывшим, ничего не выражающим взглядом на то место, где еще недавно стоял великолепный подиум, на котором восседал лотосоокий Господь Кришна, пытаясь воссоздать в уме хоть крохотный кусочек  утраченной картины.

Из отрешенного состояния меня вывел громкий и настойчивый стук сразу в обе стены из соседних камер. Нехотя я поднялся со своего места и, нетвердо ступая ставшими как вата ногами, направился к двери. Оказалось, то соседи вызывали меня уже не в первый раз, но, что для меня было весьма удивительным, я ничего не слышал, хотя всегда отличался обостренным чувством чуткости. Еще больше я был изумлен, когда они мне рассказали, что всю ночь наблюдали разноцветную ауру, проникавшую через стены моей камеры, и им не терпелось узнать причину этого необыкновенного явления. Настоящей причины загадочного свечения я и сам знать не мог, а основываясь на предположениях, ответ выглядел бы весьма субъективным, и поэтому я, недолго думая, просто пересказал пережитое мною в эту чудесную ночь. Мои слова произвели на ни очень сильное впечатление. Это был эффект разорвавшейся бомбы, и они то и дело просили вновь вернуться к тому или иному моменту и рассказать обо всем увиденном мною, вплоть до мельчайших подробностей. Через некоторое время, удовлетворив в полной мере закономерное любопытство моих соседей, я возвратился к своим непосредственным обязанностям. Ведь сегодня был день явления Шрилы Прабхупады, самого совершенного слуги Господа Кришны, и я поспешил вознести должные почести духовному отцу и учителю моего спасителя, Шрилы Бхагаватпады.

Каждый день, прежде, чем отойти ко сну, я горячо благодарил Господа Шри Кришну за то, что Он милостиво позволил мне, самому падшему из падших, воспевать Его Святые Имена. И хотя я никогда ничего не просил у Него для себя лично, в последнее время все же изменил этому правилу, добавив короткую, но в том же случае, важную для меня молитву, в которой искренне просил Его даровать мне милостиво возможность служить лотосным стопам Шрилы Бхагаватпады, а также получить чистое и незамутненное вайшнавское образование, занимаясь под непосредственным руководством продвинутых в понимании духовной жизни преданных. Я знал, что по своему положению нахожусь всего лишь на волосок от смерти. Но я совершенно не боялся ее, прекрасно зная, что Кришна непременно позаботится обо всем. Однако, мне совсем не хотелось рождаться вновь, понимая насколько отвратителен последующий за этим процесс. Мое желание вкусить полноценной жизни в преданном служении, находясь еще в этом теле, было настолько велико, что Он, милостиво вняв моим просьбам, предоставил такой драгоценный шанс.

В последние дни зимы 1994 года мою камеру зачастую стали посещать старшие офицеры, сотрудники учреждения. Эти визиты не носили какого-то целенаправленного характера и сводились, обычно, к моим взглядам на жизнь. Им было интересно узнать, как себя чувствует человек, приговоренный к смертной казни и ожидающий исполнения приговора. Для них было поразительным с каким спокойствием я ждал решения своей участи. По их мнению, я вел себя так, как будто все это меня совершенно не касалось, и дамоклов меч висит над головой кого-то другого. Почему-то все считали, что за этим кроется какая-то тайна, но я всегда спешил их разочаровать, смиренно поясняя, что в происходящем нет никакой загадочности, а я живу так, как подсказывает мне Господь из глубины моего сердца. Формула счастливой жизни была открыта абсолютно всем, оставалось лишь рационально ей воспользоваться, и я просил каждого приходившего ко мне на доверительную беседу, повторять 16 слов , составляющих эту волшебную формулу: Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе/ Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе. Именно регулярное воспевание Святых Имен Всевышнего Господа, Шри Кришны, в корне изменило мое мировоззрение и позволило увидеть мир в истинном свете, исполненном красочного многообразия, по сравнению с которым моя прежняя жизнь выглядела черно-белой аляповатой поделкой самого скверного качества. Почему в большинстве случаев неизменно рушились мои планы? Почему мне приходилось постоянно бороться за существование? Сто тысяч «почему?» каруселью кружились в моей голове, но мне было невдомек, что, по сути дела, я сам являюсь режиссером-постановщиком собственной жизни. Я даже не слышал как открылась дверь камеры, лишь заметил три силуэта на бетонном полу. Подняв глаза, я увидел зам.начальника со своими помощниками, держащего в руках какой-то белый лист бумаги, который, немного помолчав, не спеша протянул мне. Из всего прочитанного до моего сознания дошло только одно слово – «помиловать», а все остальное осталось где-то на втором плане. Оставшись в одиночестве, я тут же упал ниц перед алтарем и вознес благодарственные молитвы всемилостивому Господу Кришне. Теперь я был уверен, что очень скоро снимут все запреты, и я снова возобновлю общение с преданными и хоть чем-то смогу быть полезным Шриле Бхагаватпаде в отношении миссии его духовного учителя. Оставалось лишь немного подождать.

Команды собираться с вещами на этап я ждал с особым нетерпением, и когда она в один из дней прозвучала, мне не пришлось тратить много времени на сборы, и уже через час, скорый поезд уносил наш арестантский вагон в старинный город Вологду.

Мерное покачивание вскоре успокоило возбужденны арестантов. Утомленные духотой тюремных боксов, ожиданием досмотров и проверок, они вскоре уснули, унося в сонные грезы впечатления прошедшего дня. Поудобнее расположившись на верхнем ярусе нар, я достал из внутреннего кармана куртки фотографию духовного учителя и долго всматривался в такие ласковые, и в то же время величественные черты лица. Я знал, что сейчас начинаются самые трудные дни в моей жизни. Одно дело общаться с людьми, у которых еще теплится надежда на освобождение, и совсем другое  с людьми, потерявшими веру в себя, сломленными многолетними ожиданиями в камере смертников, да и перспективой провести остаток жизни за колючей проволокой. Перспектива неизвестности пугала людей, и это замешательство отчетливо бросалось в глаза. Я и сам понимал, что очень тяжело переносить все тяготы лишения свободы, не имея перед собой какой-то определенной цели. Но из всего разнообразия только одна цель достойна достижения – это преданное служение, и ведя немой диалог с духовным учителем, я просил его дать мне сил убедить в этом таких же падших, как и я сам.

Достав из сумки мешочек с четками, я стал воспевать Святые Имена Господа: Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе/ Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе, прекрасно понимая, что только этот возвышенный процесс является для всех нас самым важным и эффективно способствует очищению сердца от накопившейся грязи. К тому же, Господь Хари уносил прочь все мои тревоги и, воспевая Его святое имя, я явственно чувствовал, как внутрь меня проникает блаженное умиротворение. Все вокруг моментально наполнилось атмосферой духовного счастья, и я очень быстро перенесся из прокуренного грязного спецвагона в идиллию духовного мира.

Я даже не заметил как пролетели четыре часа пути. Для меня они показались одним мгновением. Но это было чудное мгновение, заключавшее в себе целую вечность, и в этой вечности не было ничего, кроме сладостного имени Господа. Даже колеса вагона пели: Ха-ре Криш-на, Ха-ре Криш-на, Криш-на Криш-на, Ха-ре Ха-ре, аккомпанируя себе крышками букс. С нижнего яруса, привлеченная пением, ко мне наверх забралась по решетке чья-то кошка и, сев рядом, стала тоже вторить: «Кришна! Кришна!» Сторонний наблюдатель может быть кроме мурлыкания ничего бы и не заметил, однако я очень хорошо различал звуки святого имени Господа Кришны, и у меня не было сомнений на сей счет. И тогда я подумал, что уж если такое существо, как кошка, воспевает имя Господа, то неужели рядом находящиеся люди не смогут делать этого? «Смогут, – ответил я сам себе, – нужно лишь показать подобающий пример и быть твердым  своих стремлениях».

Поезд замедлил свой ход, и мы уже сидели наготове в ожидании выгрузки. Вскоре открылись внутренние решетки купе и прозвучала команда: «На выход!» и мы пошли друг за другом к ожидавшему нас возле поезда конвою. За стенами вагона все было окутано кромешной теменью, и только яркий луч прожектора служил для нас ориентиром. Свет был настолько ярким, что до боли, от неожиданности резануло в глазах, и, сделав шаг вперед, я неожиданно оступился и, потеряв равновесие, полетел вниз. Первые мысли, промелькнувшие в этот момент, были: «Если упаду с выставленными вперед руками, то может как-то повредиться портрет духовного учителя», и я обеими руками прикрыл грудь, где возле сердца всегда находился портрет моего возлюбленного Гуру Махараджа. Падение было настолько сильным, что я от боли чуть не потерял сознание. Каково мое было удивление, когда я увидел буквально в десяти сантиметрах от собственного носа черный силуэт стального рельса. Я запросто мог разбить себе голову, но духовный учитель и Кришна в очередной раз спасли меня от гибели. Ободранными в кровь руками я стряхнул грязь с одежды и, прихрамывая, поспешил присоединиться к основной группе заключенных.

Вологодская пересылочная тюрьма встретила нас какой-то гнетущей тишиной и потому казалась заброшенной и нежилой. После долгого ожидания в темном, сыром боксе, мы были переведены в довольно просторную камеру. Почти по всей длине камеры были расположены двухъярусные деревянные нары, на которых уже расположился десяток человек, смотревших на нас, только что вошедших, изучающим взглядом. От усталости я прямо валился с ног и, упав на жесткие нары, моментально погрузился в глубокий сон.

Встав, как обычно, рано утром и совершив омовение, я приступил к свершению своих непосредственных обязанностей. Собрав и украсив, насколько было возможно, алтарь, я стал проводить мангала-арати. Разбуженные моим пением арестанты, недоуменно взирали на меня, потирая распухшие ото сна глаза. Они еще никак не могли осмыслить происходящее и потому оставались всего лишь сторонними наблюдателями чего-то для них таинственного и запредельного. Но вопреки всему, никто из низ не то что не проронил ни слова, но даже не пошевелился.

Закончив с воспеванием, я взял приготовленный том «Шримад-Бхагаватам» и стал читать его вслух. Мне казалось, что окружавшие меня люди непременно заинтересуются этим возвышенным знанием , записанным для них мудрецом Вьясадевой, но ничего подобного не последовало, и я решил немного изменить тактику, перейдя к достаточно легким для понимания писаниям. Построив свою беседу в форме вопросов и ответов, я старался пригласить к дискуссии каждого, кто находился поблизости, и постепенно люди стали присоединяться ко мне, влекомые, пусть еще не жаждой духовных знаний, но просто просыпающимся интересом. Я был уверен, что эта возвышенная наука о природе живой души, о Боге и наших взаимоотношениях с Ним, никого не оставит равнодушным, и в последствии я понял, что не ошибся в своих ожиданиях. Уже спустя какое-то время, мы занялись такой привычной для меня лепкой четок, и как только они были готовы, некоторые ребята стали делать первые робкие шаги в воспевании. Конечно, для многих было очень трудным расстаться в одночасье с уже сложившимися стереотипами и вредными привычками, но я пытался убедить ребят, что сделать это не так уж и сложно.

Я смиренно пояснял ребятам, что преданное служение это, прежде всего, огромная работа над собой, своими чувствами. Невозможно достичь духовного прогресса, сохранив свои предрассудительные наклонности и привычки. Врагом номер один являлась искусственная стимуляция посредством никотина и чая, и освободиться от этой зависимости нужно было прежде всего. Какой-либо компромисс здесь был попросту невозможен, как невозможно поступиться регулирующими принципами духовной жизни в угоду кому-либо. Каждый должен был сделать для себя однозначный выбор: или-или, третьего здесь просто не дано, и кто действительно видел в преданном служении единственное спасение от всех бед этого материального мира, должен был сам прилагать соответствующие усилия. Самоотречение – это настолько важный шаг в преданном служении, что без него просто невозможно приступить к практике бхакти. Только полностью отказавшись от отождествления себя с телом и неукоснительно выполняя предписания гуру, садху и шастр, можно надеяться на прогресс в духовной жизни и в итоге положить конец рождениям, старости, болезням и смерти.

В конечном счете, каждый сам кузнец своего счастья, и я был твердо уверен в одном: преданное служение просто необходимо прежде всего тем, кто преступил невидимую грань закона и оказался за колючей проволокой. Никакими превентивными мерами невозможно сделать из преступника законопослушного гражданина, рано или поздно он все равно не устоит перед искушением и падет. Только в том случае, когда падшая душа начнет осознавать, что все вокруг принадлежит Господу, и Он наделяет нас всем необходимым для нормального существования, тогда и будет положен конец преступности. Религия, прежде всего, подразумевает исполнение законов Бога, а Он хочет, чтобы мы перестали пребывать в иллюзии и использовали все данное нам для преданного служения Ему. Ему очень не хватает нашей преданности, и Он как любящий отец терпеливо ждет, когда же, наконец, мы прекратим попытки наслаждаться в этом материальном мире и обратим на Него свой взор. Ни толстые стены тюремных камер, ни крепкие решетки с колючей проволокой не могут помешать взращивать нежное растение бхакти, семя которого было обронено в наши сердца. Нам был дан еще один шанс, а насколько рационально мы его используем, зависит от нас самих.

Теперь, вместе со мной люди, еще вчера ожидавшие смертного приговора, пели Святые Имена Господа Кришны, читали книги Шрилы Прабхупады, слушали с огромным удовольствием лекции духовных учителей. Значит это им было очень нужно, а насколько они были искренни и тверды в своих стремлениях – покажет время. Главное – начало положено, есть точка отсчета, но впереди еще долгая и трудная дорога, пройти которую нужно до конца. Через несколько дней нам предстояло отправиться в свой последний этап, на остров Огненный, что расположен на самой середине озера Белое. Но как бы ни далек был наш путь, я твердо уверен в том, что и за толстыми стенами нашего последнего земного приюта появится свой храм Кришны, где люди смогут наслаждаться вкусом совместного воспевания Святого имени Господа, читать замечательные книги Шрилы Прабхупады и пить бесценный нектар игр Верховной Личности Бога, Шри Кришны.

Белозерск - Вологда, август 1996 г.

Я выражаю свою искреннюю признательность руководителю пресс-центра МОСК Шриману Випина-пурндара дасу, а также Дравиде дасу, Шриману Гауранга-према дасу, Шриману Шанкараранье дасу, Шриману Большакову Виктору, Шриману Ермолину Андрею, Шриману Субале дасу, Шриману Йадунандане дасу, Шриману Виджаете дасу, Шримати Акрийе деви даси, Шримати Осипчук Зое и всем преданным ярославского, вологодского и московского храмов Кришны за многолетнюю помощь и поддержку, и со всем смирением припадаю к их лотосным стопам.