У Шрилы Прабхупады были разные редакторы. Первым, кто выполнял это служение постоянно, был Раярама дас, один из первых его учеников, подрабатывавший написанием комиксов.

К тому времени, когда я присоединился к обществу Шрилы Прабхупады (случилось это в 1968 году), Раярама был одним из тех, кого Шрила Прабхупада называл «столпами общества»[3]. Его сменил Хаягрива дас, с которым Шрила Прабхупада познакомился в 1966 году, во время прогулки по нью-йоркскому Нижнему Ист-сайду. Хаягрива (тогда – Говард Уиллер) имел ученую степень магистра английского языка и, по его собственным словам, Шрила Прабхупада (тогда его чаще называли просто «Свамиджи») поручил ему работу:

«Заметив, что он печатает на машинке, я говорю, что мог бы помочь ему в этом, и он протягивает мне рукопись первой главы Второй песни “Шримад-Бхагаватам” Вьясадевы.
- Ты мог бы перепечатать это?
- Да, конечно, - отвечаю я.
Он доволен. Мы выкатываем из угла маленький столик для печатной машинки, и я приступаю к работе. Текст, который он дал мне, набран в один пробел, без полей, на полупрозрачной, желтоватой индийской бумаге. Создается впечатление, что Свамиджи хотел втиснуть на страницу как можно больше слов. Чтобы не терять постоянно место, откуда печатать, мне приходится пользоваться линейкой.
Первое слово – “О-царь”. Мне, естественно, становится интересно, является ли это “О” именем царя, а “царь”, соответственно, приложением к нему. Придя, в конце концов, к выводу, что здесь должно быть “О царь”, я обращаюсь к Свамиджи за советом.
- Да, - говорит он. – Исправь.

Перепечатывая следующий параграф, я замечаю несколько грамматических неточностей – возможно, типичных для бенгальцев, постигавших английский под руководством своих британских наставников в начале 1900-х годов. Чтобы придать тексту вид, отвечающий нормам современного английского языка в его американском “исполнении”, нужна значительная редакция. Указав на несколько мест, которые следовало бы исправить, я говорю Свамиджи, что, если он пожелает, я мог бы внести вне необходимые изменения.
- Очень хорошо, - с улыбкой отвечает он. – Давай! Сделай все как надо.
Так началось мое служение в качестве редактора.
Все утро я печатаю в той же комнате, где он читает, переводит, общается с посетителями и отдыхает. Там стоит небольшой солдатский сундучок, выполняющий роль письменного стола, и коврик, на котором Свамиджи сидит и иногда спит. Кроме моего стола для печатной машинки, в комнате нет никакой мебели. Печатаю и слышу, как он готовит на кухне, чувствую запах масла, из которого он добывает гхи. Заканчиваю главу: двадцать страниц, двойной пробел, широкие поля. Первоначально текст умещался на восьми страницах.
- Если еще что-то есть, скажите, - говорю ему. – Я мог бы забрать это с собой на Мотт-стрит и печатать там.
- Еще? Да, - отвечает он. – Еще много…
Он открывает дверцы шкафа и вынимает оттуда два огромных узла, обернутых шафрановой тканью. Внутри – тысячи страниц, напечатанных в один пробел, без полей; рукописи текстов, неизвестных жителю Запада. Я стою перед ним, потрясенный.
- Да здесь на целую жизнь работы! – протестую я.
- О да! – он расплывается в счастливой улыбке. – На много жизней!»

(Хаягрива Дас, «Взрыв Харе Кришна. Зарождение Сознания Кришны в Америке (1966-1969)»).

Еще один из первых учеников Шрилы Прабхупады, Сатсварупа дас (впоследствии – Сатсварупа дас Госвами) много редактировал первые тексты, которые Шрилы Прабхупада наговаривал на диктофон:

Гаурасундара дас и другие также пробовали себя в этом деле. В начале 1970-х годов к редактированию подключился я, а позже – Дравида дас.
Первым редактором, работавшим с санскритскими текстами, был Прадьюмна дас, который продолжал служить в этом качестве все время, пока Прабхупада оставался с нами. Другими редакторами, в конце концов составившими так называемый «Санскритский департамент» ББТ, были Нитай дас, Джаганнатха дас, Сантоша дас, Джаяшачинандана дас и Гопипаранадхана дас.

[3] См. письмо Шрилы Прабхупады Раяраме дасу от 3 марта 1968 года.