Несомненно, аппетит Ш́рӣлы Бхактисиддхāнты Сарасватӣ к Хари-катхе был во много раз больше, чем к еде, настолько, что погружаясь в катху, он начинал сердиться, когда ему напоминали, что пришло время поесть. Зачастую, будучи глубоко погружённым в мысли о Кр̣ш̣н̣е, он очень быстро заканчивал свой приём пищи, словно это было просто какой-то формальностью.
Начиная с младенческих лет, когда он получил остатки пищи Джаганнāтхи, и на протяжении всей своей жизни Ш́рӣла Сарасватӣ Т̣хāкур не ел ничего, кроме махā-прасāда. Он очень внимательно почитал махā-прасāд, беря его кончиками пальцев, – как и все индусы, он ел руками – и с таким благоговением, что его приём пищи напоминал молитву.
Он вкушал ту же пищу, которую любил Господь Чайтанья, общепринятые излюбленные бенгальские блюда, – однако он предпочитал, чтобы их готовили не на горчичном масле, привычном для бенгальской кухни, а либо на коровьем топлёном, либо на кунжутном масле. Он ел немного риса (около двух килограммов в месяц), чем также отличался от большинства бенгальцев, которые зачастую поглощали рис горами.
Мы находимся на таком уровне, что наша джапа ещё не очень внимательная. Что тут говорить о книгах Прабхупады