Беря в руки эту книгу, читатель уже сделал свой выбор ему стало интересно, о чем спорили истцы и ответчики в Хорошевском суде г.Москвы. Действительно, не сразу поймешь, что заставило занятых людей, у которых рабочий день спрессован и на счету каждая минута, в течение более чем полутора месяцев изо дня в день приходить на заседания суда и добиваться от Александра Дворкина опровержения его обвинения в адрес ряда религиозных организаций. И почему суд в конце концов отказал в иске Комитету защиты свободы совести, вынеся решение, написанное, по мнению компетентных людей, самим ответчиком или под его диктовку?
Если у вдумчивого человека хватит времени изучить этот толстый сборник, его удивление решением Хорошевского суда еще больше усилится. Или составитель книги подтасовал факты и включил в издание только те свидетельства, которые подкрепляют егопозицию, представив выступления оппонентов в карикатурном виде, или суд уже заранее знал, какое решение он вынесет, — так может подумать читатель. И он будет недалек от истины.
У составителя возникла проблема обеспечения «баланса» как это ни удивительно, но труднее всего было с подбором серьезных аргументов, которые подтверждали бы доводы ответчика. На первый взгляд на его стороне были многочисленные свидетели, в том числе ведущие иностранные борцы с сектами. Но при неизбежном при подготовке книги редактировании оказалось крайне затруднительно вычленить суть в многочасовых показаниях доктора богословия Огарда (Дания) или пастора Томаса Гандоу (ФРГ) Уважаемые эксперты не отвечали на прямо поставленные вопросы, вместо фактов приводили обширные комментарии, явно призванные замаскировать их отсутствие.
Волей-неволей появлялось убеждение, что неприязнь к религиозным организациям, которые воспринимались как новые для России, — главный психологический мотив, который двигал и ответчиком, и приглашенными им свидетелями и экспертами Давайте спросим себя в чем природа этого активного и агрессивного неприятия новых религиозных движений? Если мы найдем убедительный ответ, это станет своего рода ключом к пониманию разнородных материалов судебных процессов в Хорошевском суде.
Когда речь идет о науке и других формах рационального постижения мира, люди ценят новизну. Если мы интересуемся современным состоянием математики или лингвистики, то стремимся приобрести самые свежие учебники или научные работы. Конечно, сохраняют свой авторитет великие ученые, мыслители, но их субъективные воззрения интересуют только узкий круг историков науки и философии. В сфере рационального знания самое новое считается и самым интересным, содержательным и наиболее истинным.
Иная картина в сфере искусства, здесь, как правило, многие предпочитают старинные произведения известных мастеров. Если человек может выбрать между антиквариатом и произведением современного художника, он почти наверняка выберет предмет старины.
Что же касается такой особой сферы, как религия, то здесь приоритет отдается более древней, прошедшей проверку временем. Верующие склонны доверять тем священным книгам и божественным откровениям, которые уже доказали свою истинность. Как правило, современники скептически воспринимают тех людей, которые выступают в качестве пророков. Мы знаем, как Иисусу Христу было нелегко убедить скептиков, что он действительно принес людям Благую Весть.
Таким образом, традиционность для религии является важным преимуществом Большинство людей, обращаясь к вере в Бога, стремятся обрести проверенные временем, освященные авторитетом предков идеалы. Однако история свидетельствует, что в религиозной сфере существует плюрализм. Вглядываясь в глубь веков, мы видим, что на смену одним формам поклонения божественным силам приходят другие. Хрестоматийный пример — переход большей части человечества от многобожия к единобожию.
В то же время и в каждой религиозной традиции сосуществуют разные течения. В одном только христианстве специалисты насчитывают свыше полутора тысяч самостоятельных конфессий.
Как правило, каждая религиозная традиция считает себя истинной, а другие ложными, или, во всяком случае, не столь истинными. Не здесь ли истоки взаимной неприязни, которая сопутствует различиям между религиями? Несомненно, это один из факторов, порождающий межрелигиозные противоречия.
Однако само по себе различие религиозных традиций еще не обязательно сопряжено с антагонизмом. Мы знаем о примерах мирного сосуществования разных религий, хотя такие примеры встречаются реже, чем этого бы хотелось.
Если в самом общем виде проанализировать основные типы межрелигиозных противоречий, то наиболее типичный случай — это борьба внутри одной религиозной организации, которая завершается ее расколом. Такая форма межрелигиозных противоречий была наиболее типична в прошлом, когда в каждой или почти каждой стране существовала одна господствующая, государственная религия, все другие религиозные воззрения подавлялись и религиозные разногласия вели к острым и болезненным конфликтам, в которых государство всей силой своего репрессивного аппарата обрушивалось на еретиков.
Достаточно характерный пример — раскол православия в XVII веке и выделение старообрядчества в качестве самостоятельного явления религиозной жизни. И сейчас, когда, казалось бы, уже нет почвы для взаимного неприятия, воспоминания о трагических страницах российской истории, когда старообрядцы были гонимы и преследуемы, и ныне дают о себе знать в отношениях между последователями традиционного православия и старообрядчества. Для этого периода был характерен «естественный отбор» в наиболее жестком его варианте, в том числе и в религиозной сфере. Выживали только те новые религиозные организации и течения, которые смогли выдержать гонения со стороны государства и официальной религии.
Позднее, в условиях относительной свободы религии, межрелигиозные конфликты перестали быть объектом государственного вмешательства. Противостояние в религиозной сфере не стало менее острым, но, во всяком случае, религиозным организациям пришлось самостоятельно бороться за влияние на верующих, не рассчитывая, что их работу по подавлению «конкурентов» возьмет на себя полиция.
Для нашей эпохи характерен другой тип противоречий между религиями. Это ситуация «встречи» разных религий на одной территории. Одни из этих религий традиционны для данного региона и страны, другие появились совсем недавно. Возникла принципиально новая ситуация, когда в Европе или в Америке, где традиционно преобладали христиане, появились и окрепли исламские, буддийские, индуистские общины. Если в более ранние эпохи переселенцы в эти страны, как правило, отказывались от своих религий и подвергались ассимиляции, то после Второй мировой войны и особенно начиная с 70-х годов «количество» переселенцев перешло в новое «качество». На смену ассимиляции пришел процесс образования этнических и конфессиональных общин, которые сохраняли свою национальную и религиозную идентичность.
Особое беспокойство защитников традиционных религий вызвало то обстоятельство, что стал набирать силу процесс перехода в ислам, буддизм, индуизм и другие «экзотические» для Европы и Америки религии представителей христианских народов этих стран. В реальной жизни картина была еще более пестрой наряду с классическими исламом, буддизмом, индуизмом в страны Запада проникало множество действительно новых религиозных течений, возникших на основе восточных традиций или в результате синтеза различных религиозных и религиозно-философских систем.
Если смотреть на вещи шире, то проблема была не столько в появлении новых для Запада религий и вызова с их стороны христианским ценностям. Главная сложность была в том, что сами христианские ценности после Второй мировой войны уже переставали быть основой западной культуры, христианские церкви переживали тяжелый, затяжной кризис, общество становилось все более светским, молодежь металась в поисках духовной опоры. В 60-е годы началась своего рода «духовная революция», молодежь бросила вызов устоям западного общества.
Эта эпоха молодежного бунта завершилась массовым уходом разочаровавшихся в революционных идеях молодых людей и девушек в религиозные искания, приведшие многих в новые религиозные движения. Сейчас, по прошествии примерно сорока лет, уже можно сказать, что участие в новых религиозных движениях стало для бунтарей из молодежной среды неплохим выходом. Эти люди не убили себя наркотиками, не спились, не растратили силы в подвигах «сексуальной революции». Уйдя от христианских ценностей и осознав бесплодность бунтарства, они вновь пришли к вере в Бога и нравственным ценностям, обретя все это в различных новых религиях.
Разумеется, только немногие из них остались членами религиозных общин, остальные, повзрослев, стали обычными, лояльными гражданами с «размытыми» религиозными убеждениями или почти без убеждений. Как считают специалисты, в основном закончился и «бум» новых религиозных движений на Западе, прежде всего потому, что само западное общество смогло выиграть «холодную войну» и начало медленно, но верно возвращаться к традиционным христианским ценностям уважению к честному и добросовестному труду, частной собственности, семейным устоям. Необходимые уроки извлекли и основные христианские конфессии. Они сумели выработать современную социальную доктрину, повернуться лицом к нуждам и запросам молодежи, развить благотворительную деятельность, начать процесс возрождения приходской жизни.
В те годы, когда, казалось, ничто не в состоянии было сдержать наступление новых религиозных движений, возникли наиболее острые формы борьбы с ними, получившие название «антикультового» движения. Так стали именовать возникшие в Америке в 70-е годы организации, ставившие своей целью «депрограммирование» членов новых религиозных организаций. Как правило, речь шла о детях обеспеченных родителей, которые вопреки родительской воле становились членами тех или иных религиозных общин. Обычно это были уже совершеннолетние дети, и у родителей не было законных способов принудить их к уходу из общины. Однако родителям казалось, что их дети попали в беду, их подвергли гипнозу, «запрограммировали», как роботов, и им надо помочь, вырвав их из-под власти духовных наставников и подвергнув «депрограммированию».
Первыми «депрограмматорами» были сами разъяренные родители, которым не удавалось по-хорошему убедить своих детей выйти из новых религиозных движений, и они сгоряча прибегали к насильственным методам. Постепенно сложился круг профессиональных «депрограмматоров», получавших от обеспокоенных родителей значительные гонорары, исчислявшиеся десятками тысяч долларов.
В первые годы своей деятельности «антикультовые» организации получали в США поддержку средств массовой информации. На их стороне было общественное мнение, обеспокоенное экспансией новых религиозных движений. Сочувствие к «депрограмматорам» подпитывалось и за счет ошибок, которые допускали некоторые лидеры новых религиозных общин. Однако с течением времени репутация «антикультовых» организаций становилась все хуже и хуже, а активные «депрограмматоры» испытали на себе санкции со стороны американского правосудия.
Характерен пример Теодора Патрика, выдвинувшего идею «депрограммирования» и ставшего одним из создателей первой в США «антикультовой» организации — Фонда гражданской свободы (1974 г ), неоднократно попадавшего в тюрьму за насильственные действия в отношении верующих различных конфессий. Ненависть к новым религиозным движениям возникла у Патрика после случая, когда члены организации «Дети Бога» пытались обратить его сына в
свою веру. Разъяренный тем, что сын принял религиозные взгляды, отличные от его собственных, Т.Патрик стал фанатичным противником всех новых религиозных движений.
Он считал наиболее эффективными средствами «депрограмми-рования» похищение членов религиозных общин, их временную изоляцию и усиленное психологическое давление, включающее угрозы, шантаж, побои и т.п. Против него неоднократно выдвигались обвинения в нарушении закона, его арестовывали и осуждали.
Впечатляет список основных судебных дел, проигранных Теодором Патриком. В июне 1974 года его приговорили к году тюремного заключения, но освободили условно. В 1975 году за попытку «деп-рограммировать» канадскую католичку ему был запрещен въезд в Канаду. В июне 1975 года в графстве Орандж (Калифорния) он был обвинен в похищении и незаконном лишении свободы с целью «деп-рограммирования». Суд приговорил его к двухмесячному тюремному заключению. В июле 1976 года Венди Хеландер предъявила ему обвинение в незаконном лишении ее свободы в течение 96 дней, и суд в Бриджпорте (Коннектикут) приговорил Патрика к возмещению нанесенного ущерба Отпущенный из тюрьмы в феврале 1977 года, он вновь предпринял попытку «депрограммирования». В августе 1977 года его признали виновным В апреле 1980 года он был приговорен еще к одному году тюремного заключения и пяти годам условно. В январе 1982 года ему предъявили шесть обвинений в сексуальных посягательствах, три обвинения в похищениях и нападениях.
В октябре 1982 года Патрик был заключен в тюрьму в Сан-Диего за нарушение правил условного освобождения в результате еще одной попытки «депрограммирования». В июне 1984 года его условное освобождение было отменено за еще одну попытку «депрограммирования». В мае 1985 года в Сан-Диего он был обвинен в хранении кокаина. В августе 1985 года он был приговорен к трем годам тюремного заключения за нарушение правил условного освобождения 1980 года.
Неудивительно, что деятельность «депрограмматоров» была осуждена Американским Национальным Советом Церквей, Баптистской и Методистской Церквями США и др. В тех случаях, когда «депрограмматоры» совершали похищение людей из религиозной общины, против них принимались меры уголовного преследования.
Ряд «депрограмматоров» были осуждены в последние годы, в 1993 году к 7 годам тюрьмы был приговорен Галлен Келли за попытку «деп-рограммирования» американской гражданки в Вашингтоне.
В середине 90-х годов американское «антикультовое» движение стало постепенно отказываться от крайностей насильственного «депрограммирования». Вместо похищения, избиений и угроз стали практиковать так называемые «консультации о выходе», своего рода психологический прессинг с целью побудить человека выйти из религиозной общины. Но было уже поздно Суды рассматривали иски жертв насильственного «депрограммирования» и приговаривали «антикультовые» организации к крупным штрафам. Когда общая сумма штрафов достигла 25 миллионов долларов, самая крупная в США «антикультовая» организация («Сеть информирования о культах», сокращенно CAN) была объявлена летом 1996 года банкротом и прекратила свое существование.
Однако разработанные в США методики «антикультового» движения, а также уцелевшие финансовые средства не исчезли бесследно, а были использованы для поддержки родственных организаций в Западной Европе и России.
Своего рода «связующим звеном» между антикультовыми организациями США, Западной Европы и России стал американский гражданин А. Дворкин. Сошлюсь на собственный опыт. В 1993 году я познакомился с сотрудником Отдела катехизации и религиозного образования Московского Патриархата А.Дворкиным, который считался в отделе ведущим специалистом по борьбе с сектами. «Где вы берете информацию о новых религиозных движениях?» — спросил я у него «Все, что необходимо знать о сектах, — ответил Дворкин, — уже издано на Западе антикультовыми организациями». Действительно, он набирался опыта не только в США, но и в «Диалог-центре» под руководством одного из ведущих «антикультистов» доктора богословия Йоганаса Огарда (Дания). Любопытно, что сейчас Дворкин является одним из вице-президентов «Диалог-центра», известного своей нетерпимостью к новым религиозным движениям и действующего в тесном контакте с Евангелическо-Лютеранской Церковью Дании.
В чем специфика «антикультового» движения в современной России? Прежде всего в том, что в отличие от «антикультистов» на Западе, которые могут рассчитывать лишь на собственные силы, «антикультисты» в России делают упор главным образом на то, чтобы побудить государственные органы ограничить права «сект», то есть взять на себя борьбу с новыми религиозными движениями.
К сожалению, эти усилия приносят определенные результаты. В последние годы в некоторых министерствах и ведомствах, средствах массовой информации возрастает влияние так называемого «антикультового» движения.
Российское «антикультовое» движение возникло как союз разнородных сил. в нем соседствуют оставленные детьми родители, коммунисты, националисты, православные и протестантские фундаменталисты, воинствующие атеисты, а также представители правоохранительных органов и врачи-психиатры (как правило, ветераны «карательной психиатрии»). В последнее время большую активность в поддержке «антикультового» движения проявляет ЛДПР (партия Жириновского, Наглядный пример — брошюра В В Жириновского Огненный бог кришнаитов — М , 1997).
Главная цель этого движения — покончить со свободой совести и свободой религии, добиться в конечном счете отказа от соответствующих конституционных принципов.
В качестве главного аргумента, направленного против конституционного принципа свободы совести, используется ссылка на широкое распространение в России новых религиозных движений, будто бы угрожающих традиционным религиям, культурному и национальному достоянию страны, психическому здоровью общества и личности.
Как свидетельствует зарубежный опыт, размах «антикультового» движения зависит от активности традиционных религий и степени секуляризации общества. Чем активнее и динамичнее традиционные религии, тем меньше их озабоченность деятельностью новых религий, тем меньше их поддержка «антикультового» движения. И наоборот, чем пассивнее традиционные конфессии, тем большую ставку они делают на «антикультовые» организации. Так. например, протестанты США терпимее к новым религиозным движениям, нежели протестанты Германии, где «антикультовое» движение находится на подъеме.
Второй важный фактор, влияющий на прочность позиций «антикультовых» движений, — это степень секуляризации общества. Для новых религиозных движений, как правило, характерны высокая убежденность и религиозная активность рядовых верующих, их стремление посвятить все силы служению Богу и своей общине, радикально изменить жизнь в соответствии с исповедуемыми идеалами. В обществе, где религиозность высока и в традиционных религиях также немало убежденных и искренне верующих, подобная особенность новых религиозных движений не воспринимается как патология. В тех же странах, где, подобно России, уровень религиозности сравнительно невысок, а в традиционных религиях много номинальных верующих, секуляризированное общество склонно воспринимать энтузиазм последователей новых религиозных движений чуть ли не как психическое расстройство.
Стремление «антикультового» движения покончить со свободой совести с помощью правовой дискриминации новых религий может иметь негативные последствия и для больших традиционных конфессий. Пространство закона едино для всех, и либо плодами религиозной свободы будут пользоваться как новые, так и традиционные религии, либо этой свободы не будет ни для кого.
В настоящее время, особенно после того, как глава Издательского совета Московской Патриархии епископ Тихон поддержал А.Дворкина в Хорошевском суде, сложилось впечатление, что Русская Православная Церковь безоговорочно поддерживает «антикультовое» движение. Если бы это действительно было так, то возникла бы угроза создания «единого фронта» противников религиозной свободы (от жириновцев до православных фундаменталистов), многократно усилилась бы опасность дестабилизации межрелигиозных отношений, вплоть до погромов храмов религиозных меньшинств.
К счастью, есть надежда, что Русская Православная Церковь будет развивать традиционную для нее миссионерскую деятельность, не опираясь при этом на методы «антикультового» движения, в духе корректности и уважения к человеческому достоинству и религиозным взглядам людей, не принадлежащих к православию.
Интересно, что в «Миссионерском обозрении», издании Миссионерского отдела Священного Синода Русской Православной Церкви, приведен отрывок из заявления Центра обществ сознания Кришны в России «Об отношении к религиозным традициям» «.. Мыхо-тим засвидетельствовать свое уважение ко всем традиционным для России конфессиям, и прежде всего к Русской Православной Церкви, огромные заслуги которых перед россиянами мы с благодарностью признаем. Мы осуждаем прозелитизм как по отношению к членам Русской Православной Церкви, так и по отношению к последователям всех мировых религий в целом» (1996, № 9) Впрочем, в том же «Миссионерском обозрении» можно встретить и нападки на Общество сознания Кришны как на «тоталитарную секту».
Противоречивые тенденции, которые сосуществуют в рамках и «Миссионерского обозрения», и Миссионерского отдела, и Русской Православной Церкви в целом, свидетельствуют о том, что окончательный выбор еще не сделан. Церковь может свернуть на путь поддержки «антикультового» движения, что повлечет ее сближение с ЛДПР, КПРФ, другими антидемократическими силами, усилит угрозу религиозному миру и свободе совести в России. Но Русская Православная Церковь может пойти и по пути наращивания миссионерской активности, активизации работы созданного в конце 1995 года Миссионерского отдела, всей Церкви на основе традиций, накопленных за время многовековой православной миссии в нашей стране и за рубежом. В этом случае укрепятся как авторитет Церкви, так и конструктивные межрелигиозные отношения.
* * *
Конечно, между разными религиозными организациями сохранятся определенные противоречия. Разумеется, всегда будут и родители, недовольные религиозным выбором своих детей Важно, чтобы одни религиозные организации не использовали против других религий этих недовольных родителей.
Есть немало пап и мам, которых возмущает, что их дети стали православными христианами Аналогичная ситуация и у кришнаитов. В Санкт-Петербурге руководство кришнаитской общины провело социологическое исследование, организовав анкетирование родителей, чьи дети стали последователями Кришны 55% одобрили выбор своих детей, 37% выразили безразличие, 8% — недовольство. Кришнаитская община Санкт-Петербурга насчитывает около 2000 человек, в основном это молодежь. Следовательно, в любой момент несколько десятков родителей, недовольных религиозным выбором своих детей, могут обратиться с жалобой на кришнаитов. Но еще большее число родителей (вероятно, несколько сотен) будут готовы поддержать своих детей, ставших членами Общества сознания Кришны. Безусловно, эти вопросы нельзя решить голосованием. Но, думаю, самого факта существования родителей, осуждающих религиозный выбор своих детей, недостаточно для осуждения деятельности тех или иных религиозных организаций.
Отрадно, что руководство Центра обществ сознания Кришны в России осознает важность этой проблемы и наращивает усилия по обеспечению нормальных отношений в семьях, где возникла напряженность из-за того, что дети без согласия родителей заинтересовались ведическим знанием.
Важно найти ответ на ключевой вопрос: какие функции выполняют новые религиозные движения в нашей стране? Вероятно, они способствуют социализации молодежи, воспитывая нравственные принципы, прививая уважение к закону, веру в Бога, содействуя укреплению семьи. Думаю, многие молодые люди и девушки, пополнившие общины новых религий, получат приличное образование и станут честными, законопослушными гражданами. В противном случае немало их могло бы стать людьми с отклоняющимся, асоциальным поведением. Во всяком случае именно у тех новых религий, которые содействуют социализации молодежи, есть шанс укорениться в нашем обществе И я не вижу оснований — ни правовых, ни каких-либо иных — мешать им в этом.
Что касается религиозных организаций, в которых сильны экстремистские настроения, то они вряд ли могут быть преодолены запретами и ограничениями. Как правило, гонения только укрепляют дух верующих. Не случайно именно в Германии, где правительство активно выступает против Сайентологической Церкви, численность сайентологов растет быстрее, чем во многих других странах.
В целом в России наблюдается слабость и незрелость демократической системы. Это отражается и на религиозной сфере «Антикультовая» кампания, ориентированная на разоблачение новых религиозных организаций, дискредитирует религиозную сферу в целом. Если раньше многие россияне связывали с религией и особенно с Православной Церковью надежды на духовное возрождение России, то сейчас уже эти настроения, как показывают и социологические исследования, пошли на убыль.
Некоторые социологи, и не только социологи, утверждают даже, что духовное, религиозное возрождение у нас так и не состоялось. Я думаю, что это преувеличение Религиозное возрождение началось и продолжается, но не столь успешно, как ожидалось. И отчасти это объясняется войной компроматов, усилением «антикультового» движения и обострением межрелигиозных противоречий.
* * *
Безусловно, те религиозные организации и верующие, чьи честь и достоинство были задеты враждебной, клеветнической кампанией, развернутой сторонниками «антикультового» движения, теми или иными порочащими их публикациями, выступлениями в средствах массовой информации, имеют право обращаться в суд или в Палату по информационным спорам. И если бы им удалось выиграть судебные процессы, это принесло бы перспективные результаты и привело бы к общему оздоровлению обстановки
К сожалению, решение Хорошевского межмуниципального суда, принятое по иску Комитета защиты свободы совести и других к А.Дворкину, будет содействовать легализации в России «антикультового» движения с характерными для него презрением к научной объективности, человеческому достоинству последователей различных религиозных течений, ставкой на разжигание вражды и ненависти в религиозной сфере Почему же суд принял столь скандальное решение?
Если говорить в самом общем виде, то сказались и лоббистская деятельность сторонников закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», которые считали, что победа в процессе станет важным аргументом в пользу нового закона, и активность защитников православия, воспринявших иск к Дворкину как покушение на авторитет Русской Православной Церкви, и слабая подготовка самого иска. Уверен, что, ознакомившись с материалами сборника, читатели согласятся с выводом, что иск можно было подготовить гораздо основательнее и что участие в столь сложном и ответственном судебном процессе без поддержки квалифицированного адвоката помешало истцам доказать свою правоту.
Означает ли это, что после вступления в силу закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» и тенденциозного подхода к проблемам свободы религии, продемонстрированного судом, обращения с исками по поводу клеветнических утверждений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию религиозных организаций, являются бесперспективными? Думаю, что нет. И это доказывают итоги другого процесса, проходившего в том же самом Хорошевском межмуниципальном суде г.Москвы. Важно только, чтобы иск был хорошо подготовлен и интересы истцов защищал опытный юрист.
9 октября 1997 года в Хорошевском межмуниципальном суде города Москвы закончился процесс по иску Центра обществ сознания Кришны в России к полковнику МВД Андрею Хвыле-Олинтеру и издательству Свято-Владимирского братства.
В книге «Опасные тоталитарные формы религиозных сект» (1996) Хвыля-Олинтер утверждал, будто «кришнаиты убивают своих взбунтовавшихся сектантов выстрелом в голову или топят».
Кришнаиты представили документы, из которых следовало, что они не несут ответственности за факты убийства в США в 1983 и 1986 году двоих американских граждан, находившихся в неприязненных отношениях с исключенным из Международного общества сознания Кришны (MOCK) неким Китом Хамом (Бхактипадой, лидером общины Нью-Вриндаван в Западной Вирджинии).
Было доказано, что вина Кита Хама была установлена благодаря усилиям руководства Международного общества сознания Кришны и прокуратура США выразила благодарность руководству MOCK за участие в установлении истины.
Не желая обострения отношений между кришнаитами и православными, истец — Центр обществ сознания Кришны в России и ответчик—Андрей Хвыля-Олинтер заключили мировое соглашение, в котором «автор соглашается, что указанные факты не позволяют делать обобщения, содержащиеся в оспариваемой фразе; автор приносит извинения тем гражданам России, которые восприняли эту фразу лично в отношении себя, и обязуется впредь не допускать данного утверждения».
Конечно, заключение данного мирового соглашения не остановит других фанатичных «антикультистов» Однако мы имеем важный прецедент, когда автор, допустивший клевету в отношении Общества сознания Кришны, был вынужден под давлением неопровержимых доказательств принести свои извинения
* * *
Предлагаемый вниманию читателей сборник состоит из пяти основных частей. Первая часть рассказывает об Обществе сознания Кришны, в том числе о «трудных» страницах его истории, показавших необходимость реформ, а также о ведической традиции в бывшем СССР и России. Непредубежденный человек, ознакомившись с этими материалами, убедится, что Общество сознания Кришны сделало все необходимое, чтобы исключить возможность повторения трагических событий, имевших место в прошлом в отколовшейся от ОСК общине Новый Вриндаван (США) Увидит он и тот факт, что ОСК получило признание в Индии, о чем свидетельствует сообщение о торжественном открытии храмового комплекса Международного общества сознания Кришны в Дели и что российские кришнаиты всегда были законопослушными гражданами и что Центр обществ сознания Кришны в России ведет большую работу в сфере милосердия и благотворительности.
Вторая и третья части сборника посвящены материалам иска к А.Дворкину. Вторая часть знакомит с материалами судебного процесса, затрагивающими репутацию Общества сознания Кришны Наряду с выступлениями участников процесса, которые приведены на основе аудиозаписи, сделанной в зале суда, приводятся также документы, позволяющие лучше понять весомость аргументации сторон. В третьей части дается краткий анализ решения, вынесенного судом, и публикуется заявление Комитета защиты свободы совести по итогам процесса.
Четвертая часть посвящена итогам рассмотрения Хорошевским межмуниципальным судом города Москвы иска Центра обществ сознания Кришны в России к А. Хвыле-Олинтеру.
В пятой части публикуется экспертное заключение о вероучении, социальной ориентации и религиозной практике Общества сознания Кришны.
В приложении собраны документы, раскрывающие взгляды специалистов (психологов, востоковедов, юристов) на Общество сознания Кришны; свидетельства о трагических случаях, связанных с нападениями экстремистов на храмы Кришны в России; некоторые отклики на программу «Харе Кришна — Пища жизни» из «горячих точек» и др., а также отклики прессы на ход и итоги судебного процесса по иску к АДворкину.
* * *
Работая над этим сборником, я размышлял о том, чему же нас учат два судебных процесса, по воле случая произошедшие в одном и том же суде, однако приведшие к противоположным результатам Самый очевидный вывод — это вывод о негативных последствих для религиозной жизни России участия религиозных организаций в войне компроматов и поддержке «антикультового» движения. И о том, что обращаться в суд или в Палату по информационным спорам имеет смысл, если иск подготовлен юридически грамотно и корректно. В этом случае итоги процессов будут содействовать распространению действительно объективной информации, содействующей утверждению в нашем обществе принципов свободы совести, укрепляющей межрелигиозный мир и согласие.
* * *
Еще один важный вывод, который следует из материалов сборника — это тот факт, что Международное общество Сознания Кришны получило признание в Индии. И это сало очевидно каждому, кто знает об открытии храма ОСК в Дели, на котором присутствовали премьер-министр Индии, другие видные государственные и общественные деятели Именно так расценили это событие «Вашингтон Пост», «Файнэншл Тайме» (Лондон, 25 апреля 1998) и «Хиндустан Тайме» (Нью-Дели, 6 апреля 1998). Совершенно очевидно, что недальновидная политика нападок на кришнаитов и попытки ограничить их права в России могут нанести серьезный ущерб торгово-экономическим и культурным связям нашей страны с Индией Об этом, в частности, свидетельствует и письмо 12 крупнейших индийских предпринимателей премьер-министру страны, вьщержки из которого публикуются в данном сборнике.
Сергей Иваненко
