На фото: Видура Прабху в центре в белом дхоти. Первая харинама в Ярославле (1989 или 1990 год).
В 2010 г. Видура Прабху приехал в Юрлово и два с половиной часа рассказывал мне свои воспоминания.
Видура Прабху в центре в белом дхоти.
Это — один из самых первых москвичей, инициированных Харикешей (тогда — Свами). Я думаю, что это могло быть в 1979-м году. Вишвамитра и Видура были первыми именами в списке инициированных.
Видура Прабху в Москве был соседом Ананта Шанти и очень интенсивно учился у него — вплоть до того, что стал его копировать даже внешне: перенял его прищур и даже лёгкое заикание. Однажды, в подпольный период Видуре Прабху дали послушать запись какой-то лекции, и он спросил: «А где это Ананта Шанти лекцию читал? Я чего-то не помню, чтобы он такое рассказывал. И ему ответили: «Да это — не он; это — ты!»
Познакомился он с сознанием Кришны одновременно со своей первой женой, которая впоследствии тоже была инициирована; это — Нара деви даси…Шримати Нрисимха и Садананда Прабху стали приходить в загадочную «Лабораторию биоэлектроники» (она меняла свои названия). КГБ тогда заинтересовалось экстрасенсами — нельзя ли их поставить на службу коммунизму — и поэтому разрешило эту лабораторию. Сначала ее возглавлял Венчунас — некий литовец, для них подозрительный, поэтому в итоге там учредился патронаж академика Спиркина. Я в вузе сдавал философию по его учебнику. Лаборатория находилась в Фурманном переулке — Шримати Анандини, наверное, никогда не забудет этого адреса. В этой лаборатории был один врач, который тоже был инициирован впоследствии; это — Сурья дас. Он был инициирован вместе с братом, который получил имя Нанда дас, но как-то быстро исчез. Видура прабху, когда пришёл, по совету Шримати Нрисимхи, в эту лабораторию, еще на лестнице услышал, как высокий рыжий человек (за что, видимо, и получил имя «Сурья») какой-то женщине продиктовал мантру:
|
«Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе». |
У будущего Видуры прабху что-то всколыхнулось в сознании, и он «подсел» на эту мантру — сразу купил магнитофон и стал переписывать все записи киртанов, какие были в лаборатории. Тогда же он стал общаться с первыми преданными в Москве. Но, будучи человеком проницательным, он вскоре обратил внимание на то, что Ананта Шанти — не святой. Это нам на днях подтвердила Шримати Сатья, на которой Ананта Шанти женился через год после принятия санньясы. Она это позже поняла, чем Видура прабху — он был более проницателен… И когда он это увидел, он перестал общаться с преданными, но тут начались гонения, и он тоже оказался, так сказать, «под колпаком» у КГБ. Однажды КГБшники пришли домой к нему с обыском, а Видура прабху все компрометирующие материалы положил в кастрюли и загнал эти кастрюли в кухне на антресоли. КГБшники всё перевернули в жилых комнатах, ничего не нашли, приходят в кухню. Там сидит мать Видуры прабху простая женщина из мордовской деревни. КГБшник спрашивает у нее, показывая на антресоли:
«А там что у тебя?» Та отвечает: «Да это — мои кастрюли закопчённые. Выбросить жалко, вот я их туда…»
КГБшник открыл антресоли, глянул — точно, кастрюли! И ушел…
Видуру прабху должны были привлечь к первому же процессу, в котором в 1982 году судили именно за принадлежность к кришнаитам и по которому проходили Вишвамитра прабху и Садананда прабху. Но он убежал на Северный Кавказ, где скитался целый год. Он тогда только-только защитил кандидатскую диссертацию в Центральном государственном Ордена Ленина институте физкультуры — знаменитом ЦГОЛИФКе…
Видура прабху нам ещё в 1986-м году рассказывал, как он от провокатора бегал по Кавказу. Интересно, что этот провокатор потом как ни в чём ни бывало заявился к нам в 1987 году в первый ашрам, возникший после гонений и названный ЕС Гопал-Кришной Госвами «Видура-темплом». Видура прабху стал гнать этого провокатора отовсюду — из «Видура-темпла» сначала; потом — из «Храма на Колхозной», потом — из «Храма на Беговой». А тот всюду ходил, потому что любил петь под фисгармонь. Этот человек дал показания против преданных, которые КГБ использовало во многих судебных процессах.
Видура прабху говорил, что его выследить не удалось. лишь потому, что он постоянно место менял. И он вынес интересный опыт из этих своих бегов. Он понял, что, во-первых, лучше всего петь одному, а, во-вторых — что продолжать всё соблюдать, как положено на пути бхакти, никто не сможет один. Поэтому он сразу, когда вернулся в Москву, начал создавать преданных. Никого же нет — все сидят: кто в психушке, кто в тюрьме! А кто-то из подполья не высовывает носа. И он стал ходить опять к экстрасенсам, эзотерикам, йогам. В 1985-м году он нашёл у эзотериков будущую Шримати Анандини, а у йогов — студентов Института стали и сплавов: будущих Джаянанду, Ишвара-Пури Прабху и Сандипани Муни (русского парня из Риги).
Что касается его первой жены, то, по его словам, она сыграла решающую роль в том, что он продолжал практиковать на первых своих шагах в сознании Кришны. Но, когда он об этом рассказывал, он всегда добавлял: «Ну, потом-то я её обогнал!»
С Шримати Нарой связана интересная история. Когда я её впервые увидел — где-то в 1990 году — она у меня спросила: «А Вы меня не узнаёте?»
— Я Вас в первый раз вижу.
— Что значит «в первый раз»? Вы с родителями в лесу на Лосином острове прогуливались?
— Да. Мы там жили с родителями, у платформы Яуза.
— А я со своей мамой там прогуливалась. Наши с Вами мамы были подруги.
Вот насколько тесен мир! Наши мамы оказались подругами по работе. И даже можно понять, почему. Моя мама в больнице работала терапевтом, а её мама — рентгенологом. Рентгенолог с помощью своего аппарата может увидеть, что это терапевт загубил человека. Он же насквозь всё видит! Поэтому все терапевты дружат с рентгенологами. Душой общества в больницах бывают две персоны: рентгенолог и патологоанатом, который делает окончательное заключение, кто именно из врачей угробил человека.
Шримати Нара какое-то время с преданными не общалась, но потом вдруг — уже после развода с Видурой Прабху — и у нее в сознании всколыхнулось что-то, и она опять начала общаться. Примерно в одно время вернулись в общение с нами она и Шримати Вришни, которая в 80-е гг. за сознание Кришны сидела. Она не общалась с нами лет 15, а потом опять стала общаться и купила комплект книг Шрилы Прабхупады…
Очень непросто продолжать практиковать сознание Кришны. Сам Кришна в «Гите» говорит, что нетрудно начать: «Четыре типа людей начинают преданное служение Мне». А вот продолжать — уже сложнее! На одном из судебных процессов против первых преданных свидетельница обвинения сказала: «Я тоже это попробовала практиковать, но долго же это невозможно делать!» Кроме того, таков же был вывод официальной экспертизы советского «специалиста по Господу Чайтанье» по фамилии Корабельник. Она в своей экспертизе перед регистрацией Московского общества сознания Кришны написала: «По самому характеру этого Движения можно ожидать, что первое время будет какой-то количественный рост его членов, но впоследствии это всё сойдёт на нет, потому что невозможно долго повторять «Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе», а главное — соблюдать 4 принципа»…
По паспорту, мы с Видурой Прабху — ровесники, но он еще работает. Он преподаёт физподготовку в Рязанском вузе. Он же — кандидат педагогических наук именно по физподготовке. Он и сам был легкоатлетом. Я до встречи с ним с легкоатлетами так близко не общался, поэтому он на меня произвёл сильное впечатление своей независимостью от тела. Мы в подпольный период собирались чаще где-то на природе из соображений конспирации. А на природе — это значит, что надо ехать на электричке и возвращаться надо точно к приходу этой электрички. Однажды мы с ним бежали на электричку, потому что опаздывали. Мы бежим, и я уже задыхаюсь и думаю, что вот-вот упаду, бездыханный, а он на бегу спокойно разговаривает со мной о том и о сём, хотя я в принципе не могу ему ответить. И он не реагировал ни на жару, ни на холод. Однажды летом 1986 года мы оказались с ним на пляже, и он, несмотря на жару, был в чёрном костюме с галстуком…
Я тогда только-только познакомился с преданными. Сначала Шримати Анандини меня привела в студенческое общежитие и познакомила со студентами, которые там практиковали вместе с ней уже год к тому времени. Один год в подпольный период можно смело приравнять к 10 годам. Вскоре после нашего с ней знакомства матаджи Анандини мне сказала: «Хотите посмотреть, как живут йоги?» Я согласился, и мы поехали в общежитие Института стали и сплавов — чтобы практиковать cознание Кришны в условиях cоветского режима, надо было быть из стали и сплавов. И вот мы заходим в комнату, в которой нет абсолютно ничего, кроме висящего на стене матраса. Я подумал: «Точно! Это — йоги: спят, видимо, вертикально».
Там я познакомился, прежде всего, с Джаянандой прабху и Ишвара-Пури прабху. Там было ещё несколько ребят. Только один из них остался в общении с преданными, но у него оказалось психическое заболевание, поэтому он на какое-то время исчез, а потом в Риге вынырнул. Мне в 90-х гг. преданные рассказывали, что он там с преданными нормально общался. Но ядро подпольной группы Видуры прабху составляли: Шримати Анандини, Джаянанда прабху, о котором он говорил, что его Шрила Прабхупада обучил всему в прошлой жизни, и Ишвара-Пури прабху, о котором он говорил: «Брахманическая душа!» Правда, эта брахманическая душа хотела бросить институт, и Видура прабху умолял его не делать этого, и даже встал перед ним на колени. Но тот, всё равно, ушёл…
Итак, стали мы с этими йогами выезжать на природу. Я снимал дачу по Можайской дороге где-то для своего первого ребёночка, и они приезжали к нам в близлежащий лес. Они обычно привозили прасад, расстилали одеяло на земле, Матаджи Анандини ведала всем этим пикником… Чем мы там занимались? Ели и пели. Но однажды я слышу, как эти студенты между собой говорят:
— А в следующий раз хочет к нам приехать Володя!
— О! Володя приедет! Тогда я не поеду к родителям, а то я хотел на каникулы съездить домой…
Я думаю: «Ничего себе! Даже домой не поедут!» Они все были иногородними. И я думаю: «Домой даже не поедут на каникулы! Значит, Володя этот какой-то необычный!»
Для следующей встречи мы нашли место в лесу поглуше… И вот настал тот день. Они уже все расположились там, поют киртан, и я появляюсь —с бородой, в шортах и с ребёнком на руках. И вижу я интересную картину: на поваленном дереве сидит человек опять-таки в чёрном костюме и с закрытыми глазами поёт «Харе Кришна», аккомпанируя себе на караталах. И здорово поёт! Ну, я покашлял — дескать, я пришёл! Он слегка приоткрыл один глаз, глянул на меня, опять закрыл и продолжил: «Харе Кришна…» Такой была наша первая встреча с ним — в июне 1986 г. К тому времени я уже ежедневно повторял 16 кругов «Харе Кришна». На 16 кругов я вышел 18 марта 1986 г. (запомнил, потому что это был День Парижской коммуны).
Вот так и стали мы встречаться. Видура прабху, как правило, на этих встречах практически ничего не говорил. Какую-нибудь загадочную фразу бросит —и всё. В основном, пели. На некоторых таких встречах он готовил прасад, и мы вдохновлялись очень сильно тем, что он готовил. Мы очень ценили его прасад. Когда я познакомился с его первой женой и стал прославлять прасад, который готовит ее муж, она сказала: «Вы что? Он же вообще не умеет готовить!» Сейчас я вспоминаю, что, действительно, он готовил довольно странные вещи. Например, халава была островком, который плавал в топлёном масле. У матаджи Анандини, которая считала своим религиозным долгом вкушать все, что он готовил, от этой халавы настолько обострились ее проблемы с печенью, что она потеряла сознание и просто в комнате на полу у нас где-то в углу лежала. Мы — как идущие путем отречения —не интересовались, что там в углу лежит. Я лично в это время редактировал «Нектар преданности». Других женщин с нами тогда не было. Наша подпольная группа была такой: пятеро Пандавов и царица Кунти (матаджи Анандини). Как и эти герои Махабхараты, мы все время перемещались с места на место, чтобы нас не выследили…
Когда матаджи Анандини пришла в себя, она рассказала:
|
«Вокруг была сплошная тьма, а меня мучила одна мысль — надо что-то вспомнить… имя надо какое-то вспомнить… Но так и не смогла вспомнить!» |
Вот это — её опыт 1986 года. И это нам всем — предостережение: надо Святое имя побольше повторять, чтобы было легко вспомнить!..
На фото: Видура Прабху в белом дхоти
Видура прабху хотел во что бы то ни стало распространять книги на русском языке. Его очень нервировало, что нет ни «Бхагаватам», ни «Нектара преданности». Меня он как раз и занял редактированием «Нектара преданности», который перевела матаджи Анандини. Потом она перевела Пятую песнь Бхагаватам. По крайней мере, первый десяток глав я редактировал. А позже сам переводил первый десяток глав Четвертой песни Бхагаватам…
Видура прабху тогда был на высоте — он был очень строгим последователем Шрилы Прабхупады. Можно сказать, что Шрилу Прабхупаду он привёл в нашу компанию, вселил в нас убеждение, что надо быть последователями Шрилы Прабхупады. Видура прабху тогда был вообще безупречен. Я имел возможность наблюдать его близко много раз, во многих ситуациях, и у меня не возникло на его счет никаких сомнений. Он действовал совершенно безукоризненно. И так продолжалось довольно долго. Впервые я с ним расстался на какое-то время, когда весной 1987-го года стало известно, что за сознание Кришны не будут больше сажать. Весной 1987-го года началась работа Совета по делам религий при Совете Министров СССР по подготовке официальной регистрации Московского общества сознания Кришны. Последним осуждённым преданным стал Рупануга прабху из Краснодарского края —его судили в феврале 1987-го года. Я даже не знаю, реально он отсидел или нет. Вот жена его — Шримати Паурнамаси — сидела основательно, а он тогда убежал от КГБ и жил без паспорта целый год. Как такое стало возможным в СССР — совершенно непонятно…
В мае 1987-го года Видура прабху нам сказал: «Давайте, поезжайте по стране — посмотрите, где как преданные живут!». И я поехал в свою любимую Литву, куда ездил каждый год до сознания Кришны и даже выучил несколько слов по-литовски. Там я фактически прошёл какие-то элементы программы бхакт, потому что был поселён в квартиру матаджи Гокулешвари. Это — тоже выдающаяся преданная, которая, по-моему, до 90 лет проводила «Food for Life» в городе Каунас. Она мне там преподала кулинарию и арчану. Я вернулся в Москву «профессиональным пуджари». Я оказался первым после периода гонений, кто годился для храмового поклонения Божествам. Конечно, до гонений были знающие люди, но после — я оказался главным знатоком, благодаря матаджи Гокулешвари. Она меня сразу дома приставила к своему алтарю, сказав, что, если в доме есть мужчина, он должен поклоняться.
Что Видура прабху что делал в это время, я не знаю, чем он занимался… Он в какой-то момент уехал из Москвы и поехал по стране. Больше всего ему понравилась Одесса. В Одессе он остановился на довольно длительный срок и фактически основал там ятру, поставив президентом художника, которого ЕС Гопал Кришна Махарадж потом инициировал с именем Васудева-випра дас. Видура прабху потом нам рассказывал о том, как цыгане пляшут на Дерибасовской под Харе Кришна. Ему очень понравилось, как принимают сознание Кришны в Одессе…
Зимой с 1986-го на 1987-йгоды к нашей подпольной группе присоединился знаменитый Сергей Преображенский. Это — тоже работа матаджи Анандини, потому что она была неутомимой проповедницей в учёной среде. Она работала в Институте этнологии Академии наук и умела с такими людьми общаться. Ко мне ее Видура прабху послал по этой причине. Я тоже работал в академическом институте. А Сергей Преображенский был восходящей звездой советской биохимии, и жена его была той же специальности. У них было двое мальчиков, и у меня тоже, так что мы подружились семьями… Сергей Преображенский предоставил под наш ашрам свою дачу, где матаджи Анандини жила круглый год, хотя дача была летней… Зимой мы к матаджи Анандини только приезжали в гости. Жить там, по-моему, было невозможно, но она там жила. Там пока дойдёшь до туалета зимой, замёрзнешь и будешь, как генерал Карбышев, стоять ледяной статуей на тропинке. И воды не было горячей — мы там мылись холодной водой зимой. Но что интересно — от того места, где потом Видура прабху открыл «храм Сухарево», эту дачку отделяло всего лишь поле, где мы повторяли Харе Кришна. Буквально лет через 5 на другой стороне поля возник наш храм и большая община. Дачка была на станции Некрасовская Савёловской железной дороги. Видура прабху говорил, что она будет переименована в честь Анандини и будет называться «Матаджи».
Однажды Сергей Преображенский привел на эту дачку интересного гостя. Это, наверное, уже была весна 1987 г., но было холодно, поэтому я сидел на веранде, как всегда, с каким-то редактированием, и надето на мне было всё, что я нашёл на этой даче, в частности, женское розовое пальто. Ещё что-то на голове было необычное — уже не помню, что — и обувь была тоже соответствующая. В таком виде я и принял гостя, которого привёл впервые Сергей Преображенский. Гость перепугался до смерти. Он лишился дара речи… А Сергей ему представил меня словами: «Это — вайшнав».
Вскоре наш ашрам переместился в квартиру этого гостя. У него была двухкомнатная квартира у метро «Перово», где он жил с женой и ребёночком. Когда мы въезжали туда — вся наша подпольная группа — нас встретила его жена. Это надо было снимать — она силится улыбнуться и не может. Но мы смело поселились там. Каждое утро повторяли: «Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе», и однажды входит печальный хозяин дома и говорит: «Вам хорошо: вы — не тело. Но я-то — тело!»
Видура прабху стал там проводить программы. Очень скоро наши хозяева стали широко известными Гиридхари дасом и Шримати Индрой, героически руководившими Московской Бхактиведанта-гурукулой более 10 лет. Ребёночек их вырос и получил инициацию у их гуру — ЕС Гопал-Кришны Махараджа.
…На эти программы Видуры прабху стал приходить какой-то мрачный человек больших размеров, который никак вообще не реагировал ни на киртан, ни на прасад. Он уходил мрачный, приходил мрачный, и так было несколько раз. Но однажды он сказал:
«Ну, чего вы здесь ютитесь? Давайте ко мне! У меня двухкомнатная побольше этой. Я там в одной буду, а вы — в другой!»
И Видура прабху ухватился за эту идею. Наш новый гостеприимный хозяин был безнадёжным алкоголиком. Однажды, когда мы уже въехали к нему, туда нагрянула милиция, чтобы его увезти в ЛТП. Они предъявили нам медицинское заключение, что он не может не пить, а мы им говорим: «Да он не пьёт!» Они удивились, но поверили…
Эта квартира стала «Видура-темплом» — первым опытом открытого проповеднического центра после периода гонений, но до официальной регистрации общества сознания Кришны. Когда туда приехал ЕС Гопал-Кришна Махарадж, он и назвал его «Видура-темплом». Интересный адрес у него был —Снайперская улица, и, действительно, это был снайперский выстрел Видуры прабху. Народ повалил туда в неимоверных масштабах. Всё было забито битком. Гости находились везде — в обеих комнатах, в санузле, в кухне, … Бедный алкоголик лишился всякой приватности. У него в комнате обычно матаджи собирались, а, возможно, и переодевались даже. Сам он с нами добросовестно повторял: «Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе». У него спрашивали: «А Вы что, тоже ‘Харе Кришна’ повторяете?»
— Ну, повторяю, а что?
— И сколько Вы повторяете?
— Как все — 16 кругов.
— Ой! Как это Вам удаётся?
— А чего делать-то? Встаем же рано… Утром смотрю — уже сидят, вот и я подсаживаюсь, и тоже повторяю «Харе Кришна Харе Кришна…» Видура прабху оборудовал там храмовую комнату своими руками. Он говорил: «Алтарь у нас будет до потолка — чтобы карми, как войдут, падали в дандават сразу!» Я для этого алтаря ездил заказывать фотографии Панчататтвы и Шрилы Прабхупады. Тогда ещё было редкостью — напечатать фотографии такой величины. Видура прабху сам топориком стучал и резал ткани, делая алтарь до потолка с огромными фотографиями… Как-то он топориком стучал-стучал в кухне, а мы в комнате повторяли: «Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе». Он заходит в комнату с топориком и видит — мы сидим там, полностью погружённые в Святое имя. Он же нас и научил, что надо сидеть, не вставая, все 16 кругов… И вот он заходит к нам и говорит: «Смотрите — у меня сейчас есть топорик, а вы все — в хорошем сознании находитесь, так что сразу отправитесь в духовный мир! Есть желающие?» Мы только переглянулись… Желающих не нашлось…
А теперь в ходе нашего повествования мы приближаемся к главному детищу Видуры прабху — к «Храму на Колхозной», первому после периода гонений. К 1989 г. возникли, благодаря, скорее всего, «Видура-темплу», преданные, которые оформились дворниками в доме 5 на Проспекте Мира и получили там служебную площадь. Это Видуру прабху очень заинтересовало, потому что, когда весной 1989-го года Видура прабху уехал в первой советской паломнической группе в Индию, наш гостеприимный хозяин запил… Мы в то время ночевали в «Видура-темпле» вдвоём с Ачарьянидхи прабху, который заслуживает отдельного рассказа. Он был сыном судьи, который посадил первых абхазских преданных в тюрягу в 80-х гг. Сынок привлёкся после судебного процесса, потому что Шримати Лалита-сакхи, супруга осужденного тогда Вакрешвары прабху, прокляла судью в зале суда: «Чтоб твой сын стал преданным!»…
Итак, мы с Ачарьянидхи собираемся спать, но тут — звонок в дверь, а за дверью — с трудом стоящий на ногах наш хозяин в разорванной шафрановой курте… Еле ворочая языком, он говорит нам: «Съезжайте с квартиры! Мне что — за топор браться?.." Ачарьянидхи был человек бесстрашный. Как сын судьи в Абхазии, он привык ничего не бояться. Но потом он мне признался: «Я когда его увидел, мне стало страшно!» Но мне пугаться было некогда. Я этого пьяницу усадил, снял с него обувь, водички принес ему, и он пришел в себя.
…Но уже было ясно, что с этой квартиры надо съезжать. В те годы книги-то распространялись, но деньгам за книги значения не придавалось. Преданные в «Видура-темпле» их просто на стол бросали, и хозяин на них стал попивать. Поэтому мы съехали оттуда. Затем я в мае 1989-го г. уехал в Швецию, а бывший хозяин наш при трагических обстоятельствах погиб. Говорят, что, как ни странно, на него обвалился козырёк на стоянке общественного транспорта. Ни до, ни после я не слышал, чтобы вообще где-то в Москве козырьки обваливались на людей. Но, так или иначе, это произошло…
Поэтому Видура прабху ухватился за эту идею — служебная площадь на Проспекте Мира. Это была огромная квартира — больше половины этажа. Там и возник «Храм на Колхозной». Ашрам там уже был большой — численность населения временами достигала 40 чел.!
На фото: Видура Прабху и Шримати Анандини
В «Видура-темпле» нас было мало: в основном, наша подпольная группа плюс нынешний Мадхуврата прабху, ныне — казначей израильской ятры. ЕС Госвами Махарадж его инициировал. Он был тогда очень молод, но склонен к юриспруденции, благодаря чему помогал Радха-Дамодару прабху в делах первой официальной регистрации Общества сознания Кришны.
Кроме него, в «Видура-темпл» залетали время от времени гости. Среди них были яркие личности. Например, Вахувахака дас, который с женой и маленьким сыном выпустил пластинку на фирме «Мелодия». Он был рок-музыкант. Пластинка вышла вполне официально на фирме «Мелодия» и прямо так и называлась — «Санкиртана». Она у меня хранится до сих пор.
Пожил у нас там какое-то время и Вьясадева прабху, который перевёл «Бхагавад-гиту» на украинский, и это считается лучшим переводом «Бхагавад-гиты» на языки народов СССР. Лучше русского, во всяком случае. Это — общепризнанный факт…
«Храм на Колхозной» по-настоящему развернулся в 1990-м г., а я в ноябре 1989 г., вернувшись из Швеции, попал в Ростов. Видура прабху продолжал ездить по стране, и его возмутило, что в городе с населением в миллион человек вообще нет преданных. И он туда созвал: того же Ачарьянидхи из Сухуми, матаджи Тунгабхадру из Таганрога и нас с матаджи Анандини из Москвы. Матаджи Тунгабхадра, оказывается, происходит из города Владимир, но Вриндаван прабху их с подругой нашёл еще в начале 80-х годов где-то в Средней Азии… Это — очень ценная преданная, очень смиренная… Я никак не ожидал, что она раньше меня начала практиковать, и относился к ней покровительственно. Она со мной консультировалась, у кого ей инициироваться, и я ей проповедовал, а через 25 лет выяснилось, что она к тому времени практиковала дольше, чем я, и заслуг у неё больше, потому что с Вриндаваном прабху у любого преданного автоматически возникают заслуги…
Вриндаван прабху должен был быть инициирован Шрилой Прабхупадой, и только козни Ананта Шанти помешали этому. Он присоединился в 1974 году и очень скоро начал проповедовать. За сознание Кришны он отсидел в общей сложности 8 лет. Первой его женой была Шримати Ударакирти, которая сейчас живет на ферме ИСККОН в Канаде. А сейчас он женат на Шримати Анурадхе, которая жила у Видуры в храме «Сухарево» вместе с сестрой-близнецом…
Но вернемся к «Колхозной»! Именно там впервые был установлен стандарт ИСККОН — как в поклонении Божествам, так и в проживании преданных, прежде всего, потому, что туда стали приезжать зарубежные преданные, которые знали этот стандарт. А кроме того, когда в октябре 1989 года московские старшие преданные приехали в Швецию на вьяса-пуджу Харикеши, они там получили вторую инициацию и стали — как тогда считалось —брахманами. Качество брахманов — правдивость, поэтому, когда они вернулись в Москву, первое, что они сделали — сообщили женам, что они еще не вернулись. Они поселились в «Храме на Колхозной» и установили там стандарт ИСККОН, который изучили в Швеции. Туда пришли Божества Шри-Шри Гаура-Нитай. Какие именно — как-то у меня не откладывается в памяти, хотя я несколько раз уже выяснял, что это за Божества… И это стало первым местом в Москве, где поклонялись Божествам по храмовому стандарту.
Первым старшим пуджари стал Гарудадвадж прабху, который тоже впервые появился в «Видура-темпле». Почему-то там ярким личностям именно я открывал двери — пьяному хозяину, а до этого — будущим Вишнутаттве прабху и Гарудадваджу прабху. Последний пришёл туда в нирджала-экадаши, который мы тогда все с удовольствием соблюдали, вдохновлённые Видурой прабху. И вот — я открываю дверь, и вижу на пороге вылитого Николая Васильевича Гоголя — длинные волосы, длинный нос… Я чуть не сказал ему: «Николай Васильевич, заходите!» Но, так или иначе, он зашёл и остался. Я решил похвастаться и говорю ему: «Мы сегодня не пьём, не едим — у нас особый день такой!» А он понимающе посмотрел на меня и ответил: «Конечно, вы не пьёте и не едите, потому что вас дхарма кормит!» Я очень удивился, что Николай Васильевич знает слово «дхарма».
Он потом стал первым главным пуджари, ему помогал Аджамила прабху, который был, хотя и молодым, но уже опытным парикмахером. А позже к ним присоединился Субал прабху, который стал первым советским учеником Шрилы Мукунды Госвами. Это — отдельная история, как он оказался в «Храме на Колхозной». Это был православный мальчик из Красногорска, который любил соблюдать всё, как положено. Как-то, на Великий пост он постился, и на прерывание поста раздобыл где-то горбушку. Сел прямо на паперти и только рот открыл, вдруг там появляется женщина, которую в церковь не пускали, объявив её сумасшедшей… Она говорит ему: «Сынок! Не ела уж три дня! Дай хлебушка!» Он, будучи настоящим христианином, отдал ей горбушку. А она ему: «Ой, какой же ты хороший, сынок! Нечего тебе тут делать, поезжай в Москву к Видуре!» И он поехал к Видуре и остался там. Стал помогать пуджари…
…Жизнь в «Храм на Колхозной» была весьма аскетичной. Помню, кто-то из зарубежных преданных приехал, посмотрел, как мы живем, и говорит: «У вас ничего нет, и в этом ваше счастье!» И он был прав. Потом это подтвердил широкоизвестный Мурари Кришна прабху, который наговаривает аудиокниги профессиональным голосом, потому что был радиожурналистом в Казахстане. Тело у него — редкой, вымирающей национальности. По национальности он — половец. Мурари Кришна прабху тоже с нами какое-то время жил в «Храме на Колхозной». Потом он женился в первый раз, потом — во второй раз, и после второго раза он мне сказал, что только сейчас понял закон кармы — потому что первой жене он сломал нос, а вторая сломала нос ему. Но, кроме этого, он ещё сказал:
«А помните, как мы жили на Колхозной — 40 человек с одним туалетом и крысами? И как же мы были счастливы тогда!»
Сейчас он живёт в Корее. Он же ещё и профессиональный музыкант, выступал с ансамблем звезды эстрады по имени Линда.
На фото: Видура Прабху крайний слева.
В 1992 году дом, где разместился «Храм на Колхозной», пошёл на капремонт, и Видура Прабху стал искать, куда оттуда съехать. Там уже воду отключили и электричество, но преданные всё еще жили там, т. к. в Москве ничего не могли найти…
Меня тогда сделали первым президентом «Храма на Беговой». Так открылась мрачная страница истории Движения сознания Кришны в нашей стране. Она была настолько мрачной, что, когда на фестивале «40 лет ИСККОН в России» собрались ветераны и кто-то осмелился заикнуться, что я был первым президентом, Шримати Премавати воскликнула: «Да не был он никогда президентом!» Это — потому что, все мрачное выбрасывается из памяти автоматически…
Итак, Видура Прабху стал искать место, куда съехать с Проспекта Мира. Они поехали по Дмитровскому шоссе, и он увидел указатель «Сухарево». Он прочитал его, как санскрит: «Су» — это улучшающая приставка, дальше — «Харе», и это — «Во»! Поэтому он остановил машину и пошел смотреть, нет ли здесь чего подходящего. В итоге он набрел на опустевший пионерлагерь «Космос», принадлежащий «Гипромезу». Это была очень богатая организация — Институт по проектированию металлургических заводов. На том же Проспекте Мира у них был целый небоскрёб — огромное здание сталинской архитектуры. На фасаде, на уровне чуть ли не пятого этажа был выступ, и на этом выступе стоял металлический металлург с какой-токлюкой…
В «Храме на Беговой» тогда жил интересный человек, которого ЕС Бхакти Бринга Говинда Махарадж инициировал с именем Шьям-Кришна. Это — один из его первых русских учеников. Поскольку Шьям-Кришна был без тормозов, он напрямую пошёл к директору «Гипромеза» Авдееву.
Почему до сих пор я помню эту фамилию? Когда Видура Прабху уже обосновался в «Сухарево», он просил меня приезжать каждый уикенд, и я ездил туда всё время существования «Пресс-центра» — чуть ли не 14 лет — и читал там лекции. До сих пор Ачьютаравинда Прабху по старой памяти говорит: «Давайте Вы опять будете читать „Источник вечного наслаждения“ по вечерам». Он помнит, как я там в Сухарево читал эту книгу с английского. В один из моих приездов туда меня попросили попроповедовать жене Авдеева, которая иногда приезжала в «Сухарево» и была к нам очень расположена…
Итак, Шьям-Кришна заявился к Авдееву. Это было почти так же, как в романе Ильфа и Петрова «Золотой теленок» описывается преследование подпольного миллионера Корейко. К тому время от времени подходили на улице и говорили: «Дай миллион! Дай миллион!» Шьям-Кришна так же пришёл к Авдееву и говорит: «Отдайте нам этот пионерлагерь!». И самое удивительное, что тот ответил: «Да забирайте! Он мне 1000 лет не нужен! У меня таких лагерей…» И просто бесплатно отдал — преданные вообще ничего и ни за что не платили.
Начали они переезд в 1993 году. Так возникло «Сухарево», где проживало около 200 брахмачари и 50 матаджи. Там были отдельные корпуса для матаджи и брахмачари. В какой-то момент туда приехали запорожцы — не те, которые писали письмо турецкому султану, но такого же типа люди, которые пытались слезть с иглы. Кто-то им сказал, что для этого есть подходящее место — «Сухарево» — и они вселились туда. Некоторые стали хорошими преданными, и у одного из них был необычный отец. Так настал первый роковой момент в духовной жизни Видуры Прабху.
Отец этого брахмачари жил в Запорожье. Он ездил по городу на спор за рулём с завязанными глазами. В свободное от руля время этот отец записывал какие-то пророчества, которые ему шли откуда-то из эфира. Он их записывал в тетрадочку, и этих тетрадок было много. Видура Прабху приносил мне эти тетрадочки в «Пресс-центр», чтобы я делал для него копии. У нас там стоял допотопный ксероксный аппарат -кстати, он даже в Юрлово какое-то время работал — чудо техники! Видура Прабху стал эти бредни изучать, а потом еще — как на грех — в его жизни возник некий Данилов. Он был основателем фашистской партии в СССР, за что отсидел срок, а по выходе стал приходить в «Храм на Беговой» с объёмистым портфелем. Мы его принимали в специальной комнате приёма гостей. Там он вынимал из портфеля большую куклу и, когда ему давали прасад, сначала подносил ложку ко рту куклы, уверяя, что это — Радхарани. Он всегда сначала кормил «Радхарани» и лишь потом ел сам. Будучи профессиональным политиком, Данилов имел связи в сфере политики, а Видура Прабху хотел проповедовать политикам. У него был в этом отношении вдохновляющий опыт. Однажды мы его привезли в машине «Пресс-центра» в Хаммеровский центр на Краснопресненской, где стоит статуя «Меркурия», на съезд политической организации под названием «Клуб реалистов». Мы привезли туда Видуру Прабху в белой вайшнавской одежде, с бритой головой и с шикхой. Он выступил там и их так ублажил, что они в решения своего съезда вставили его абзац. Видуре Прабху очень понравилось, что политики его слушают, и он подумал, что Данилов — хороший транспорт, на котором можно въезжать к политикам. И он въехал на Данилове ни больше, ни меньше, как к батьке Лукашенко, главе Белоруссии! Из благодарности к Данилову Видура Прабху начал с ним постоянно общаться, останавливался в его московской квартире и заразился от него антисемитизмом. С лёгкой руки Данилова, Видура Прабху стал читать «Протоколы сионских мудрецов» и подобные книжонки. На самом деле, он это воспринял поверхностно — со мной-то он продолжал весьма дружеские отношения. Когда я приезжал к нему в «Сухарево», я жил у него в комнате. Так что, сам он, похоже, не стал антисемитом, но тем не менее, у него были эти книжки и были соответствующие высказывания…. Что еще он с Даниловым сделал — так это побудил его написать статью против Дворкина. Не помню, как называлась опубликовавшая эту статью газета, но в статье говорилось, что г-ну Дворкину надо поскорее вернуться на его историческую родину — в Израиль…
К счастью, Данилов инициировался не в ИСККОН, а в Чайтанья-Сарасват-матхе. К тому времени у самого Данилова возникли ученики. Через несколько лет после его смерти в «Сухарево» приехали два страшного вида человека в цепях и татуировках и, смиренно соединив ладони, спросили у меня: «Где у вас тут река, в которой омывался Данилов?» В «Сухарево» тогда жил ученик Рохинисуты Прабху из Магадана Шитивас Прабху. Он их повёл на речку и потом рассказал мне, что на берегу они встали на колени и благоговейно окропили себя водой из этой речки. Но к нам-то приехало всего двое или трое, а их, оказывается, было много, и их всех Данилов привёл к Сундарадев-Говинде Махараджу, ученику Бхакти Ракшак-Шридхара Махараджа, основателя Чайтанья-Сарасват-матха. Сундарадев-Говинда Махарадж был исторически первым распространителем журнала «Обратно к Богу». До ИСККОН, в Индии Шрила Прабхупада давал ему на распространение газеты — тогда этот журнал выглядел, как газета. Сундарадев-Говинда Махарадж инициировал Данилова и всю его гвардию.
В этой гвардии был полковник Васудев. Это имя ему дал Данилов. Он давал санскритские имена своей гвардии. Васудев Прабху сделался директором и фактически главой московского центра Чайтанья-Сарасват-матха в Кисельном переулке. Формальный глава — Авадхута Махарадж — там бывал редко. В 2006 г. Авадхута Махарадж на вьяса-пуджу Сундарадев-Говинды Махараджа пригласил ЕС Госвами Махараджа. Тот ощутил какой-то подвох и вместо себя послал туда меня. Мы приезжаем с Ядунанданой Прабху по указанному адресу и видим табличку «ФСБ». Там стоит будка, шлагбаум, но, так или иначе, нас пропустили. Мы туда заходим. Я — в своем знаменитом бомжевском чёрном плаще, который, как и ксерокс, тоже дожил до Юрлово.
Эти чёрные плащи нам в 1991 году купил первый комендант «Храма на Беговой» Шрутисара д., брат выдающегося санкиртанщика, ныне — обитателя ашрама «Гита-нагари». Всё руководство было в чёрных плащах: Кришна-каумар д, Санатана-кумар д. и я многогрешный. Этот чёрный плащ я и надел, когда поехал на вьяса-пуджу Сундарадев-Говинды Махараджа. Там нас, оказывается, уже ждали. Я едва успел расстегнуть плащ, как он уже повис в гардеробе. Едва я успел снять ботинки, как они тоже мгновенно переместились в гардероб. То же самое случилось и с бедным Ядунанданой Прабху. Он пришёл туда как водитель, но заодно и его тоже замели. Васудев Прабху принимал нас там по-царски! Он нам лично показал все три этажа их здания, прасада нам надавал с собой, книжек разных, беседовал с нами в комнате Махараджа. Потом я выяснил, почему. Оказывается, Васудев ходил на лекции Видуры Прабху, а иногда попадал и на мои. Сейчас он принял санньясу. Он всё хорошо организовал на Кисельном, но у нас с Ядунанданой Прабху осталось впечатление, что это — не храм, а какой-то этнический клуб или клуб по интересам. В основном, я там обнаружил тех, кого из «Храма на Беговой» удалил. Я прославился своими удалениями — я был удалец! У меня остались документы в архиве, согласно которым за 1 год своего президентства в «Храме на Беговой» я удалил оттуда около 100 человек (между прочим, из «Пресс-центра» я удалил около 50). Так я приобрел репутацию гонителя преданных! Радха-Дамодар Прабху на шутейной вьяса-пудже, которую мне устроил Госвами Махарадж в 2010 году в «Храме на Динамо»со сцены показывал, как я выпроваживал преданных.
А что касается Данилова, то он интересно умер… Он ехал в метро, и у него в вагоне начался обширный инфаркт. Сердобольные москвичи стали его трясти и требовать номер телефона, по которому можно о нем сообщить. Он стал вспоминать номер и на этом умер, так что, видимо, сейчас уже где-нибудь в телефонной будке родился…
Ашрам в «Сухарево» распространял книги в невероятных масштабах по всей стране. До сих пор бывшие санкиртанщики этого ашрама уверены, что первенство всегда принадлежало им, а то, что официально оно отдавалось «Храму на Беговой» они объясняют подтасовкой результатов распространения книг тогдашним лидером санкиртаны, жившим в этом храме…
Автор: Кришнананда дас. Источник: https://vk.com/krishnananda
См. также другие материалы на нашем сайте:
